Я, Дикая Дика. Первый женский панк-роман. Яна Гецеу
Меня не звали, и я осталась на диване. А эти принялись толково, со знанием дела забивать вонючую траву, шишки какие-то чёрные. Уже голова болит, как они тут не загнутся? Ни вентиляции, ни окошка даже! Дверь закупорена. Чё за уроды вообще? Охренеть, они забили каждый по целому косяку. И курят, будто это бытовая «Прима»! Чисто мужики на завалинке. Тянут, не косеют ни капли, перебрасываются пустыми фразами. И чё это такое у них? Я подсела поближе, протянула руку к Дуреву косяку, чувствуя себя наполовину своей – он же меня трахнуть собирается! Почти родня на один вечер! Но он резко отдернул руку, и сухо бросил вполоборота:
– Тебе нельзя! Живые легкие сильно сушит!
– А-а, нифига себе! А сами-то курите! – захандрила нетрезвая я.
– А нам можно! – с понтом сказал Шут.
– Нужно! – захихикала Медная.
– Чего это вдруг? – не унималась я. Обидно всё же!
– Дикочка, лёгкие – хорошо – сушит! – разделяя слова, как ребёнку втолковал Дурь.
– А чё, у вас они мокрые?
– Вроде того, – согласно кивнул он. Я ждала – кто-нибудь захихикает, но все лишь сосредоточенно дотягивали свою вонь. Ну и чёрт с вами и вашей гадостью! Тока нарядик такой вот милый подарите! И трахаться может не придётся – укурятся наглухо, и слава богу! Совсем не хочется сегодня этих приключений… сбегу спокойно. Зря, зря я всё же пришла! И запив большим глотком конька, утвердилась в мысли – зря!
– Да ты не дуйся, пуся, просто живым и правда вредно!
Эта фраза, наконец, вызвала всеобщий смех – ага, пошли шишки!
А Дурь похлопал дружески меня по колену, и взялся за очередную страннейшую процедуру – достал бутылку кукурузного масла, и отпил крупный глоток. Вот урод! – потом налил в сложенную лодочкой ладонь немного, и… Вдохнул это! Ужас. Чё творится?
– Ну, ребятки, время! – кивнул он направо и налево. Ребятки зашевелились. Медная тоже хлебнула масла, и принялась пробовать голос – от низких нот до средних, слегка фальшивя. Глотнула ещё, дело пошло заметно лучше. Но высокий регистр не брала, только когда Шут схватил её сзади за талию и облапал грудь – взвизгнула, что твоя скрипка!
– Вот как можешь! – похвалил он довольный выходкой, готовый увернуться если что. Но оплеухи не последовало, девица выкрутилась и вышла за дверь.
– Айрин! – окликнул Дурь, она вернулась. Он со смачным хлопком откупорил баттл тёмного стекла, три раза хлебнул сам, облизнувшись, и пустил по кругу. Все отпивали скромненько, не больше глоточка, чуть шугано косясь на Дуря. Когда баттл снова пришёл к нему, я подкралась желая тоже хлебнуть, он механически передал мне – я поднесла ко рту, и в лицо омерзительно пахнуло… кровью?
– Блядь, чё это? – не удержалась я. Ишь, вампиры, блядь, хреновы!
– Э-эй, куда? Это тоже не для гостей, пей свой коньяк, девочка! – унизительно прикрикнул этот долбанный патрон, грубо вырывая баттл из моих ручек. Я растерянно стояла,