Омертвение. Сошедшие с небес. Ярослав Толстов
в лучшем случае.
Ян посмотрел на Виту, потом снова на него, решая, где его присутствие важнее, потом сказал зло:
– Ладно, хрен с тобой! Дрозд, Калмык, Кутузов! Ребята тебя проводят.
– Зачем это? Чтобы я не соскучился на стульчаке?
– Заткнись! Куртку оставь здесь.
Схимник с кривой усмешкой снял куртку и бросил ее на стул.
– Больше ничего не оставить? Штаны, например?
– Глаз с него не спускайте, – сказал Ян поднявшимся, проигнорировав иронию. – Особен-но за руками следите. Если хоть что-то будет не так – убейте его.
– Станиславыч, да ты чо?! – негромко изумился Дрозд. – Здесь?! Это ж…
– Ты меня слышал.
Схимник пожал плечами, закурил и, дымя, неторопливо пошел через зал, затылком чувст-вуя пронзительный взгляд Яна. Дрозд, все еще сохранявший ошеломленное выражение лица, шел рядом с ним, а Калмык и Лебанидзе – следом.
– Вашу мать!.. – свирепо бурчал Лебанидзе, то и дело натыкаясь на танцующих, и Калмык пихал его в бок.
– Заткнись, и без того от тебя народ шарахается!
Туалет оказался не очень большим, но все же достаточно просторным, и все четверо уме-стились в нем без труда. Изнутри на двери оказался замок, и, убедившись, что в туалете, кроме них, никого нет, Калмык сразу же запер дверь, после чего кивнул на короткий ряд писсуаров, сверкавших чистотой и белизной.
– Ну, давай.
– Погоди, – недовольно сказал Дрозд, – обыскать надо.
– Ладно, – буркнул Калмык. – Ты, Схимник, смотри, без фокусов – в местной охране, ока-зывается, лохи… или я такой умный.
Схимник скосил на него глаза и увидел в руке Калмыка пистолет, нацеленный ему в голо-ву.
– Дурачок, ты, дурачок, – равнодушно сказал он и отвернулся. Рот Калмыка дернулся.
– Руки, пожалуйста, – вежливо попросил Дрозд. Схимник поднял руки, внимательно огля-дывая кабинки, длинное блестящее зеркало над раковинами, сияющие краны, неестественно зеленые плети искусственных лиан на стене, сушилку для рук – даже аккуратные, нежно-розовые брусочки мыла. Дрозд проворно начал его охлопывать, но тут же сказал, удивленно встряхнув испачканной рукой:
– Слушай, чо это у тебя кровь?
– Критические дни, – буркнул Схимник, и Лебанидзе, не сдержавшись, захохотал.
– Да его Витка расцарапала! Она ж бешеная – меня тогда чуть глаза второго не лишила!
– Не, серьезно, – Дрозд резким движением выдернул футболку Схимника из-за пояса слак-сов, приподнял, и Калмык присвистнул:
– Ни хрена себе! Кто это тебя?!
– Мужики, вы забыли, зачем мы пришли сюда?! – зло осведомился Схимник. – Может, сначала дадите дело сделать?
– Да ладно, ладно… – пробурчал Дрозд, и Схимник почувствовал, что все трое после уви-денного ощутимо расслабились. – А это что? – он запустил пальцы в боковой карман слак-сов.
– Ручка, господи! –