Стражи миров. Книга первая. Наталья Николаевна Ильина
и потускнела, растеряв блеск от доводов разума. – Глупо. Нелепо. Вот ведь дурочка».
Она пролезла на другую сторону, к лошадям и пустым вёдрам. Здесь царила темнота. Лентюх шарахнулся было, но Чара успокоила его, погладив по тёплой шее. Она присела перед одним из вёдер, совершенно не понимая, что делать дальше. Попыталась представить его полным до краев и шепнула дурацкие слова.
В ведре отразилась Белая луна, разбитая на осколки рябью. Кони оживились. Чара, напротив, заледенела. Медленно, неуверенно протянула дрожащую руку и коснулась поверхности воды. С пальцев закапало.
Без единой мысли в голове она проделала тот же фокус со вторым ведром. Луна закачалась и в нём. Вспомнилось: «Магия Стихий…» Магия? Колдовство? Что-то крайне нехорошее, о чём даже говорить нельзя. И это случилось с ней!
Поставив тяжёлые вёдра так, чтобы лошади могли напиться, Чара обошла фургон. Её знобило, руки похолодели, а в ушах стоял шум. Так страшно ей не было ни разу в жизни: будто мало было оставленного за спиной мертвеца, теперь ещё и это… Аж два ужаса, которые не помещались внутри – убийство и магия. Они рвались наружу.
Толпа вокруг помоста сильно поредела – последнее представление закончилось. Утром они снова тронутся в путь. У Чары сжималось горло от горьких размышлений: стоит ли ей оставаться и дальше с новыми друзьями, не ведавшими, кого приютили под крышей старенького фургона?
Кто-то тихонько подошёл сзади и обнял девочку за плечи.
– Что с тобой, малышка? – ласково спросила Триш, разворачивая Чару к себе лицом. – Тебе нехорошо?
Голос актёрки, усталый после работы, похрипывал, но это не мешало расслышать в нём искреннюю тревогу.
Чара судорожно вздохнула раз, другой, а потом зарыдала, уткнувшись в мягкую грудь женщины, пахнущую потом и, совсем немного, дешёвыми духами. Прижавшись к ней так, как никогда не прижималась к груди матери.
– Я… я… – Она пыталась вытолкнуть страшные слова из непослушного горла. – Я убила человека…
Никто в труппе не сомневался, что девочка попала в беду. Она каждую ночь металась и вскрикивала во сне, ни разу не попыталась рассказать, как очутилась одна на безлюдной дороге, ни разу не вспомнила свой дом или родных. Но здесь не принято было лезть человеку в душу. Триш не сомневалась, что Чара обо всём расскажет. Когда придёт время.
И вот это время пришло. Захлебываясь слезами, торопливо глотая слова, Чара рассказывала ей грустную и наивную историю своего бегства. Триш гладила девочку по голове, по худеньким плечам, заправляла за ухо непослушную лёгкую прядку и слушала, слушала, слушала…
Когда поток слов иссяк, Триш достала пузатую бутыль и кружку. Напиток обжег Чаре горло и заставил закашляться.
– Глотни ещё, малышка. Это позволит тебе сегодня уснуть. А пока послушай-ка Триш. Ты прикончила негодяя под светом Трёх Лун, в единственную ночь, когда Богини собираются вместе. Неужели ты сомневаешься, что твоей рукой водила одна из них, а то и все они разом? То, что они избрали ребёнка для столь