Иметь и не иметь. Эрнест Хемингуэй
приблизились, вода казалась почти лиловой, с частыми водоворотами. Поднимался легкий восточный бриз, и мы вспугнули множество летучих рыб, знаете, эдаких крупных, чернокрылых; в воздухе они смахивают на тот снимок, где изображен Линдберг над Атлантикой.
Эти большие летучие рыбы – самая верная примета. Насколько хватало глаз, всюду виднелись мочалки желтовато-белесых водорослей, которые дают понять, что основное течение подходит совсем близко к берегу, а впереди, над косяком тунцового молодняка, кружили птицы. Видно было, как тунцы выпрыгивают из воды: маленькие, разве что по паре фунтов весом.
– Вот теперь можете забрасывать, – сказал я Джонсону.
Он надел на себя разгрузочный пояс и закинул длинное удилище с катушкой фирмы «Гарди» на шестьсот метров лесы в тридцать шесть нитей. Я обернулся; чуть покачиваясь на волнах, его наживка преспокойно плыла себе сзади, а обе приманки подпрыгивали и ныряли. Узлы мы давали правильные, и я направил лодку к главной струе Гольфстрима.
– Вставьте удилище в гнездо своего сиденья, – посоветовал я. – Тогда не так тяжело будет держать. А тормоз освободите, чтобы отпускать лесу, когда рыба клюнет. Не то при завинченном тормозе она вас сдернет за борт.
То же самое я повторял ему изо дня в день, но это меня не раздражало. Из полусотни клиентов, которых приходится возить, дело знает разве что один. Да и тот сплошь да рядом норовит выбрать лесу, которая слишком слаба для настоящей рыбы.
– Как погодка? – спросил Джонсон.
– Лучше не бывает, – ответил я. И верно, денек выдался на славу.
Я передал штурвал негру, велев держать на ост, вдоль края Гольфстрима, а сам пошел на корму к Джонсону, который сидел и смотрел, как его наживка прыгает по волнам.
– Хотите, я поставлю второе удилище? – спросил я.
– Пожалуй, нет. Хочется все сделать своими руками: и подсекать, и вываживать, и затаскивать добычу.
– Хорошо, – говорю. – Может, Эдди только забросит удочку, а как клюнет, он ее передаст, и вы сами подсечете?
– Нет, – сказал он. – Пусть будет только одна удочка.
– Ладно.
Негр держал прежний курс, я пригляделся и понял, что он заметил, как у нас по носу выскакивает из воды стайка летучих рыб. За кормой я видел Гавану, изящно раскинувшуюся под солнцем, и пароход, который едва вышел из бухты у форта Морро.
– Думаю, что сегодня, мистер Джонсон, вам придется потрудиться, – сказал я ему.
– Давно пора, – ответил он. – Сколько мы этим уже занимаемся?
– Ровно три недели.
– Затянулась рыбалочка.
– Уж такая это рыба, – говорю я. – Коли ее нет, так и нет. Но когда придет, только держись. А приходит она всегда. Если ее не будет сегодня, то не будет вообще. Луна нынче правильная. Течение отличное, да и ветер наметился в самый раз.
– А мы когда первый раз вышли, видели ведь маленьких.
– Верно, – говорю. – Я же объяснял. Сначала приходят маленькие, а потом они уступают место большой рыбе.
– Знаете, у вас, шкиперов, одни и те же отговорки. То слишком рано, не сезон, то слишком поздно,