Вакансия маньяка занята (сборник). Николай Леонов
реорганизациями все тамошние райотделы. Из-за него началась затяжная текучка кадров, сбои в работе, а кое-где и провалы. Но «Троцкий» (как прозвали Топорицкого за умение часами «лить воду» на трибуне и неоспоримые способности убалтывать вышестоящее начальство) сноровисто выдавал свои служебные поражения за победы, даже ухитрялся оказаться в числе лучших. Обзаведясь в министерстве друзьями из числа поклонников халявных развлечений в виде охоты, рыбалки, сауны (и кое-чего другого, к ней прилагаемого), он однажды стремительно переместился в столицу, где получил пост, связанный с материально-техническим обеспечением тех или иных подразделений МВД. Ну а когда в результате хитрой подковерщины «ушли» на пенсию начальника министерских «особистов», он тут же перепрыгнул в освободившееся кресло.
– И что же теперь? Этот балабол будет контролировать нашу работу? – недоуменно хмыкнул Гуров.
– Думаю, здесь он не засидится… – На лице Орлова промелькнула пренебрежительная гримаса. – Это с периферии хорошо втирать очки и вешать лапшу. А тут – все на глазах. Тут его быстро раскусят. Впрочем, чую, дров он наломать успеет немало.
…Несколько часов спустя из Москвы в сторону Каширы по шоссе помчался серый «Пежо», в кабине которого сидели двое счастливых отпускников, запасшихся спиннингами, блеснами и воблерами. Впрочем, Гурова и Крячко можно было бы считать счастливыми лишь относительно. Это и понятно – о каком счастье могла идти речь, если предполагаемый отдых предстояло совмещать с весьма непростым расследованием? Где на все это набраться времени?! Хорошо, если его будет хватать хотя бы на сон.
Путь до места назначения, по прикидкам Льва, мог занять не более пяти часов, поэтому шел он по шоссе чуть больше сотни в час, вполне резонно полагая, что в любом случае они успеют «с козами на торг». Выехали приятели около одиннадцати, и с учетом летней поры времени у них было с избытком. Меньше чем через час пути, оставив справа от себя Подольск, по мосту, похожему на древнеримские акведуки, они пересекли Оку у Каширы, некогда деревни, переросшей в город. Глядя на ряды многоэтажек, Станислав с философичной грустью констатировал:
– Вот хороший пример того, как урбанистика пожирает сельский уклад. Похоже, скоро во всей Московской области не останется ни одной настоящей «деревенской» деревни. Везде и всюду будут эти железобетонные могильники. Блин, как мне это не нравится! Эти бывшие деревни настоящими городами так и не стали, но и деревней больше уже никогда не будут.
Слушая его, Гуров невольно рассмеялся. Покосившись в его сторону, Стас с долей сарказма сумрачно пробурчал:
– Считаешь, я не прав?
– Нет, почему же? То, что ты прав, вообще спору нет. Просто… Сравнил тебя сегодняшнего и того, каким ты был лет двадцать назад. Тогда ты был из пофигистов пофигистом, а сейчас, можно сказать, завзятый общественник, болеющий душой за ту же деревню. Так, глядишь, к пенсии станешь праведником, может, даже запишешься