Особый отдел и тринадцатый опыт. Николай Чадович
разгулявшиеся страсти.
– К сожалению, неотложные дела вынуждают меня прервать приём. Приношу вам свои самые искренние извинения. – Он поклонился на все четыре стороны, словно злодей, осуждённый на казнь. – Желающие могут получить деньги обратно, а всех остальных я ожидаю завтра с утра.
– Похоже, вы абсолютно уверены в своей правоте, – сказала Людочка, когда они уже подходили к служебной машине, оставленной за углом.
– Способность блефовать – это тоже дар божий, – обронил Цимбаларь, в поисках ключа зажигания выворачивая карманы.
– Позвольте оставить ваше голословное обвинение без ответа, – парировал Кульяно. – А по поводу слов девушки можно выразиться следующим образом: я уверен в своей правоте, но не уверен в том, что смогу убедить в этом других… Мне на заднее сиденье?
– Конечно. – Цимбаларь распахнул дверцу. – Поедем с вами в обнимочку, а машину поведёт лейтенант Лопаткина… Почему вы тянете руки, словно нищий на паперти?
– Ожидаю, когда меня закуют в наручники.
– Как-нибудь обойдёмся без них, – сказал Цимбаларь. – Да и куда вы денетесь? Я мастер спорта по военному троеборью, в которое, как известно, входят стрельба из табельного оружия и бег по пересечённой местности, а лейтенант Лопаткина обладает редким даром превращать мужчин в камень.
– Я обратил на это внимание, – молвил Кульяно, уже забравшийся внутрь машины. – Лишь её служебное положение заставляет меня воздержаться от комплиментов.
– И тем не менее я не отказалась бы их послушать. – Кокетство, увы, не оставляло Людочку даже в самых не подходящих для этого ситуациях.
– А ваш спутник не похоронит меня заживо и не кастрирует? – опасливо поинтересовался Кульяно.
– Можете не беспокоиться. Он хоть и сумасшедший, но Уголовный кодекс чтит.
– Тогда бы я сказал примерно следующее, – оживился Кульяно. – Наш мир прекрасен тем, что в нём не только звучит ангельская речь, но и порхают ангельские создания.
– Не оригинально и не остроумно, – заявил Цимбаларь. – В коллективе особого отдела лейтенант Лопаткина уже давно имеет кличку Метатрон, то есть ангел божьего лица.
– Не оригинально, зато от души! – Людочка была явно польщена. – Ты ведь и такого не скажешь. Одни пошлости да скабрёзности. То грозишь примерно отодрать, то предлагаешь прикрыть меня с тыла.
– Не путай скабрёзности с профессиональным сленгом, – возразил Цимбаларь. – Когда я в последний раз прикрывал тебя с тыла, прикрывал, заметь, а не покрывал, ты и царапины не получила. Кондаков между тем заработал касательное ранение голени, а майор Дичко – сквозную дырку в брюхо.
– За тот случай я тебе сто раз спасибо сказала и, по-моему, однажды даже поцеловала… И давай прекратим муссировать служебные темы. Не следует забывать, что гражданин Кульяно всё ещё находится под подозрением.
– Под вашим подозрением я согласен находиться до конца своих дней. – Кульяно прижал руки к груди. – И мой энтузиазм не смогли