Стефания. Путь к себе. Марго Генер
у меня, и новая волна ужаса прокатилась от макушки до самых пяток. – Зимой могут только…
Однако в трубке возникла тишина, что значит, разговор завершен, а я осталась таращиться на окно, где на ветке все еще качается голубь.
Глава 2
Весь вечер я носилась по квартире, хватаясь за голову и пытаясь понять, что делаю. Совершить безумный шаг противоречило моей натуре. Хотя странный червячок сомнения шептал, что как раз моей натуре требуется именно это. Но осознание, что согласилась на путешествие с совершенно незнакомым человеком, непонятно куда и на расстояние, о котором могу только гадать, повергало в ужас.
Когда решила, что никуда не пойду, страх моментально прошел, а квартира, которая совсем недавно казалась тихим болотом, вновь стала обычной и родной. Как мох, которым обрастает дерево.
Успокоив совесть, которая почему-то возмущалась больше всего и проявлялась в виде ощущения, что снова отгораживаюсь от мира, легла спать.
Но уснуть не могла долго. Лишь спустя час переворачивания и взбивания подушки, наконец отключилась.
И увидела себя в школьном коридоре среди бегающих третьеклашек, которые поднимают клубы пыли с пола. Мимо них на меня движется Петька, гроза школьников.
Он смотрит на меня с ехидной ухмылкой, словно что-то знает, а я пячусь и шарю рукой в поисках чего-то, чем можно защититься. Но вокруг лишь малышня. Петька приближается настолько, что могу разглядеть веснушки у него на щеках. Но глаза не Петькины. Слишком крупные и щурятся, как у кота, играющего с мышью. Руки и плечи расширяются, он становится похож на качка из боевиков. Когда голова Петьки достигает потолка, он упирает кулаки в бока и говорит:
– Я тебе не позволю.
С криком я подскочила на кровати, вцепившись в простынь. Дыхание частое, словно бежала стометровку, щеки холодные. Когда провела по ним ладонью, на пальцах остались мокрые следы.
Нервно сглотнув, я перевела взгляд к окну. Там уже рассвело и усердный дворник гребет лопатой снег, которого за ночь стало еще больше.
Я опустила стопы на пол, на трясущихся ногах подошла к окну и открыла фрамугу. Свежий морозный воздух быстро освежил, по телу прокатилась бодрящая волна, а мысли прочистились.
Некоторое время я смотрела на дворника, который в распахнутой телогрейке трудится с пяти утра. Затем, утерев нос, закрыла окно и проговорила сквозь зубы:
– Ну ладно, Петька.
***
Солнце еще не встало, но я уже была на месте, закутанная в зимнюю одежду, в ватных штанах шапке и шарфе по самый нос. С раннего утра мороз был около пяти градусов, и мне приходилось становиться спиной к ветру, чтобы уберечь щеки от ледяных игл.
Когда небо стало светлеть, из-за угла появился высокий человек в зимнем спортивном костюме, со стаканом кофе в руке, и я поняла, это и есть мой проводник.
Он двигался очень размеренно, но при этой размеренности умудрялся преодолевать огромное расстояние. Я так увлеклась самим перемещением, что не заметила, как он оказался рядом.
– Стефания, –