Сломленные ангелы. Ричард Морган
знаешь, сколько времени прошло? С момента получения данных от зонда до инаугурации правительства Санкции?
Я кивнул. Как региональный военный советник знать такие вещи я был обязан. Заинтересованные в ситуации корпорации ускорили подготовку Хартии Протектората до одной недели. Но это случилось около века назад и имело мало отношения к тому, о чем сейчас собирался поведать мне Шнайдер. Жестом я попросил его продолжать.
– Дальше, – он наклонился вперед и вскинул руки, точно собрался дирижировать оркестром, – в дело вступают археологи. Порядок обычный: право собственности принадлежит нашедшему, правительство выступает в роли посредника между ним и корпорацией-покупателем.
– За процент.
– За процент. Плюс право на экспроприацию – цитирую – «с соответствующей компенсацией стоимости любой находки, которая может быть расценена как представляющая особенную важность для интересов Протектората», и так далее и тому подобное. Понятно, что любой приличный археолог, желающий озолотиться, отправится прямиком в эти самые центры расселения, и именно так они все и поступили.
– Откуда тебе-то это все известно, Шнайдер? Ты-то не археолог.
Он вытянул левую руку и оттянул рукав, демонстрируя свернувшуюся кольцом крылатую змею, вытатуированную иллюминиевой краской. Чешуя змеи мерцала и переливалась, а крылья еле заметно двигались вверх и вниз, так что, казалось, можно расслышать их сухой шелест. Между зубами змеи вилась надпись: «ГИЛЬДИЯ МП-ПИЛОТОВ САНКЦИИ IV», и все это окаймлял девиз: «ЗЕМЛЯ – ЭТО ДЛЯ ПОКОЙНИКОВ». Выглядела татуировка практически свежей.
Я пожал плечами:
– Красиво. И?
– Я занимался перевозкой грузов для группы археологов, работавших на побережье Дангрека к северо-западу от Заубервиля. По большей части скребуны, но…
– Скребуны?
Шнайдер моргнул:
– Да. И что?
– Я родом с другой планеты, – заметил я терпеливо. – Здесь я просто воюю. Что за «скребуны»?
– А… Ну молодняк. – Он неопределенно покрутил руками. – Только что из Академии, их первые раскопки. Скребуны.
– Понял. Скребуны. Ну и кто из них не?
– Что? – он снова сморгнул.
– Кто не был скребуном? Ты сказал, «по большей части скребуны, но…». Но кто?
На лице Шнайдера читалось недовольство. Ему не нравилось, что я его сбиваю.
– Люди с опытом там тоже имелись. Скребунам обычно оставляют участки, где не предполагается значительных находок, но и среди ветеранов всегда есть люди, которые стараются мыслить нестандартно.
– Или заявляются уже после того, как все лучшие делянки расхватаны.
– Ну да, – по какой-то причине эта острота ему тоже не пришлась по душе. – Иногда и так. Короче говоря, мы – они – кое-что обнаружили.
– Что?
– Марсианский корабль. – Шнайдер затушил сигарету. – Целехонький.
– Брехня.
– Нет, в самом деле.
Я снова вздохнул:
– Предлагаешь