По велению Чингисхана. Николай Лугинов
началась бойня, войско юного Тогрула потерпело поражение. Вновь ждала его тяжкая доля, а то и смерть, если бы не пришел на подмогу друг детства Джэсэгэй. Отец Тэмучина наголову разбил противников Тогрула. С той поры степь знает и считается с именем Тогрул-хана.
Многим простил обиду Тогрул-хан, но со своими ближайшими соседями, склочными мэркитами, способными выяснять отношения из-за оперения стрелы, Тогрул-хан сводил счеты всю жизнь. Впрочем, здесь их интересы с Тэмучином совпадали.
Когда была похищена и пленена молодая жена Чингисхана Борте, Тогрул-хан первым вызвался помочь. Посчитал тогда делом чести пособить побратиму и Джамуха…
Мэркиты в уверенности, что никто не сможет преодолеть глубокие пещеры и отвесные скалы на пути к ним, даже охрану не выставили. Тэмучин, Джамуха и Тогрул-хан обрушились на них, как горный обвал, с трех сторон: что можно было разграбить – разграбили, унести – унесли. Много было добыто богатства, оскорбление отомщено…
Однако, как убедился с годами Тэмучин, вожделение жадности всегда сбивает с истинного пути и уводит от великих успехов. Тогда могли бы захватить вождя удуйут-мэркитов. Тохтоо-Бэки преспокойно почивал в своем сурте, но в последний момент его успели предупредить люди, рыбачившие на реке Килхо, примчавшись ночью. Он успел присоединиться к вождю увас-мэркитов Дайар-Усуну, и вместе они ушли вниз по Селенге в сторону Баргузина всего с несколькими нукерами. Удалось захватить лишь вождя хаатай-мэркитов – ему надели на шею колоду.
Тэмучину же тогда было не до мэркитских вождей и уж тем более не до богатств. Он метался, как больной, среди обезумевших мэркитов, кидался наперерез бегущим толпам в страхе, что вот сейчас, когда он уже здесь, в стане врага, и Борте, похищенная жена его, где-то рядом, что-нибудь может случиться… «Борте! – кричал он, перекрывая сабельный звон, рев скота и общий людской ор. – Борте!» Темень стояла средь скал, как в каменном мешке, лиц было не разобрать. «Борте!» – прогремел он, теряя надежду. Не было ответа… Как потом жена рассказывала, голос его расслышала старуха Хайахсын, славившаяся чутким ухом: «Никак Тэмучин? – проговорила старуха. – Верно, муж тебя кличет…» Борте в гомоне так и не могла ничего разобрать, на полном ходу соскочила с арбы, стала метаться во мгле, натыкаясь на людей и скот. И вдруг в свете глянувшей луны увидела своего благоверного – и повисла на поводу у коня Тэмучина…
Тэмучин оставил сражение, исход которого был предрешен, послав Тогрул-хану и Джамухе короткую весть: «Я нашел потерю».
Странным образом пропала тогда мать Бэлгитэя. Сыну указали сурт, где находилась старуха, он бросился туда, но никого не застал. Люди рассказали, что она ушла, сказав напоследок: «Мои сыновья стали великими батырами, переворачивающими всю жизнь земли. Как же я могу смотреть им в глаза, если свершила грех рабов и челяди?!» Больше ее никто не видел.
Не только Тэмучин, многие потом, пытаясь истолковать ее слова, заподозрили, что старуха, имевшая среди предков мэркитов, указала место зимовки семейства своего хана…