Русские святые. Монахиня Таисия
верных. А я иду в Москву к царю просить себе землю: там у меня в Москве столько будет бесов, видимых и невидимых, что едва можно будет поставить хмелевые затычки. Но всех их изгонит Своею силою Пресвятая Троица».
После этого разные люди стали приносить преподобному разные железные и медные вещи – цепи, вериги, кресты, – и он сделал себе из них тяжести, которые он называл «трудами», и стал в них подвизаться. Он приковал себя цепью длиною в 20 сажен, которую надевал на шею. На себе же имел 142 железных и медных креста, 7 тяжестей плечных, ножные путы, на руках и груди 18 оковцев и на поясе связи в один пуд весом. Часто бил себя железной палкой, спал же всего два часа. От подвигов он часто болел, но всегда благодарил за это Бога. Он никогда не оставлял рукоделия своего – вязания клобуков и свиток для братии и одежды для нищих. При этом он непрестанно творил молитву Иисусову.
Бог даровал ему прозорливость. К нему приходило много людей издалека; он же учил их заповедям, обличал их тайные грехи, защищал слабых от сильных, многих привел к Богу – и за всех молился. Милостыню же, которую приносили ему, раздавал нищим. Недостойные же иноки клеветали на него, ибо суровое его житие было обличением для них, – и новый игумен изгнал его; и старец пробыл еще год и две недели в монастыре св. Лазаря. Но потом игумен раскаялся и вернул его. «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, – молился старец, – не лиши меня вечных Твоих благ, дай мне, грешному старцу, дотерпеть свое обещание!» О врагах же своих он молился так: «Господи, я живу в темнице сей (так он называл свою келью) вопреки братии, они праведны и праведные труды Тебе приносят. Я же, смрадный, лишен добродетели».
Раз он увидел во сне разорение Москвы и всего русского царства и, проснувшись, стал плакать. Вдруг его осиял сверху свет и раздался голос: «Пойди к Москве и поведай, что все так будет». Он перекрестился. Голос повторился: «Все так будет». Он стал молиться: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго от искушения. Я раб Отца, Сына и Святого Духа и не желаю на свете сем ничего видеть!» Голос раздался опять: «Не ослушайся и делай по сему гласу: все будет так роду сему непокорному!»
Тогда старец благословился у игумена и поехал в Москву к царю Василию Иоанновичу Шуйскому (1606–1610). По дороге он исцелил от лихорадки друга своего, переяславского диакона Онуфрия. Этот диакон терпел много гонений за то, что уничтожил почитание большого камня, ввергнув его в яму. Эти гонения и болезнь он переносил с благодарностью, но лечиться у знахарей не хотел. Царь принял старца в Благовещенском соборе и дивился его «трудам», а старец сказал ему: «Господь Бог открыл мне, грешному старцу: я видел Москву, плененную ляхами, и все Российское царствие. И вот, оставя многолетнее сидение в темнице, я сам пришел известить тебе сие. И ты стой за веру Христову с мужеством и храбростью!» Сказав это, старец пошел из церкви, а царь и ученик его Александр повели его под руки. После царя старец посетил царицу Марию Петровну и благословил ее. Она же послала ему в дар полотенца. Но