Таежный бродяга. Михаил Дёмин
Он поднял брови. – Вы поэт?
– В общем, да, – ответил я. И потупился застенчиво. – В какой-то мере…
– В какой же мере?
– Ну, вообще. Пишу… Подвизаюсь, так сказать.
– А, простите, – ваша фамилия?
Я назвал себя. И посмотрел на него испытующе. К моему удивлению, никакой реакции не последовало; серенький этот человек держался невозмутимо, спокойно, чересчур спокойно! Лицо его выражало вежливую скуку – и только. Тогда я добавил медленно:
– Стихи были посланы вам, примерно полгода тому назад. С севера – из Ермакова.
– Ах, с севера, – протянул он, оживившись, – да, да, да. Из Ермакова? Припоминаю.
Он указал полусогнутой ладонью на стул.
– Садитесь, пожалуйста.
– Да нет, – замялся я, – спасибо. Постою.
– Садитесь, – сказал он настойчиво. И сощурился – собрал у глаз лучистые морщинки. – Или, может быть, вам уж так сидеть надоело, что и думать об этом тошно? Ничего, не стесняйтесь. Я все понимаю.
И потом – когда я уселся:
– В Ермакове, если я не ошибаюсь, находится управление 503-й стройки…
– Ну, в Ермакове не только управление, – пожал я плечами, – не только. Поселок огромный, жителей много. К лагерной стройке имеют отношение далеко не все.
– Но вы-то ведь имели? – Крошечные белесые глазки его уперлись в меня – обшарили с головы до ног и прикрылись бровями. – Были именно там, ведь так?
Вот этого вопроса я боялся больше всего. Мне вовсе не хотелось представать перед писателями в качестве бывшего зэка. Черт возьми, – подумал я тоскливо, – неужто он все знает? Ах, как это некстати. Но откуда он мог узнать? Каким образом? Или просто – догадывается? Машинально – досадливым жестом – провел я ладонью по голове. И тотчас отдернул руку. Голова была колючая, коротко стриженная, типично арестантская; я совсем забыл об этом!
Ну конечно, понял я, конечно. Любой дурак догадается. Из Ермакова, да еще с такой прической – кем же я могу быть?!
После короткого молчания я сказал – с трудно сдерживаемым вздохом:
– В общем, да. Как вы правильно подметили, я оттуда. Со стройки. Но теперь все кончено, я освобожден, начинаю новую жизнь и хочу всерьез заняться литературой.
– Что ж, намерения ваши похвальны, – проговорил он рассеянно, вертя в пальцах карандаш, постукивая им о край стола. – Похвальны. Но это, так сказать, – в перспективе. А конкретно, что вы намерены делать? Чем заняться? Где жить? – Он подался ко мне – простер руку. – У вас, вероятно, имеется при себе какой-нибудь документ, справка об освобождении…
Я почувствовал внезапное раздражение. И, глуша его, сдерживаясь, изобразил на лице своем небрежную светскую улыбочку:
– Справочка имеется – как же иначе! Но вы… пардон… вы кем же тут работаете?
– Ответственным секретарем отделения, – сказал он, озаряясь ответной улыбкой. – Мое имя – Сергей Сартаков!
Я был искренне удивлен: писателей я представлял себе иначе! Творческая работа