Путь к Босфору, или «Флейта» для «Императрицы». Юрий Иваниченко
и обстрелял его с дистанции в 1200 м (7 каб.). Пароход получил ряд попаданий и начал погружаться. Но тут «Бреслау» заметил, что пароход сопровождается каким-то военным двухтрубным кораблем, по-видимому, линейным кораблем «Ростислав», и несколькими эскадренными миноносцами. «Бреслау» немедленно отвернул полным ходом на ОСТ, предварительно выпустив еще несколько залпов.
Желая с рассветом войти в соприкосновение с главными силами неприятеля, которые, как он предполагал, находились поблизости, «Бреслау» вскоре перешел на N-й курс. 24 декабря в 6 ч. 50 мин., при первых проблесках рассвета он увидел пароход, шедший курсом ОСТ и в ответ на запрос поднявший русский коммерческий флаг. Вскоре в носовой части парохода последовал взрыв, а личный состав его перешел на шлюпки. После нескольких попаданий с «Бреслау» пароход затонул. Экипаж (2 офицера и 31 матрос), находившийся в шлюпках и в воде, был взят в плен. В спасании команды принимал участие катер крейсера; за одним из утопавших бросились в воду германский унтер-офицер и матрос. Пароход оказался бывшим германским пароходом левантинской линии – «Атос», захваченным русскими. Он вышел 22 декабря из Севастополя с грузом камня и предназначался для заграждения какой-то гавани, вероятно, Зунгулдака.
Благодаря потоплению обоих пароходов задуманная русскими операция не удалась.
Алексей Иванович поспешно напомнил:
– Действует приказ, запрещающий разделение основных сил флота ввиду встречи с «Гебеном». Эбергард обоснованно опасается, что линейный крейсер потопит любой одинокий встреченный корабль, да ещё и уйдёт безнаказанным.
– А от соединения линкоров всегда уходил. Хотя и с порванными боками… иногда, – добавил Садовский.
– Ну да, ну да, наслышаны, – подал голос Иван Венцель. – На пять наших линкоров «Гебен» нарвался; головной первым залпом его накрыл, со второго же по четвертый линкор в белый свет как в копеечку палили – ошиблись в дистанции «чуть-чуть», 60 вместо 40 поставили (явную издёвку штабс-капитана не заметил бы разве что глухой), а замыкающий линкор вообще не стрелял, цель не видел.
Вот теперь седовласый капитан 1-го ранга разобиделся всерьёз. Даже голос изменился – чуть ли не скандальные нотки пробились сквозь привычную хрипоту старого морского волка.
– Это здесь, в тёплом кабинете, легко рассуждать! А там шторм, туман, да угольный дым из полсотни труб – и вдруг, откуда ни возьмись, вылетает из полосы тумана двухсотметровый вражина и всем своим главным калибром в тебя целит. И то – «Евстафий» успел и повернуть как надо, и первым огонь открыть. Да ещё и попал чуть не первым же снарядом. И со второго залпа было накрытие… Если бы по прицелу «Евстафия» все остальные линкоры ударили – где б сейчас тот «Гебен» оказался? И всего-то боя, пока этот гад не сбежал – меньше пятнадцати минут.
Статский советник примирительно сказал, наклоняясь к Садовскому:
– Вы, Глеб Михайлович, не обижайтесь. Военно-морская специфика – она на то и специфика. Мне, например, как немножко инженеру, только и понятно, что