Фальшивый талисман (сборник). Ростислав Самбук
на колени.
– Есть что-нибудь? – спросил Бобренок.
Капитан только поднял предупреждающе руку, разглядывая землю. Осторожно снял верхний слой – земля была еще влажная, не успела просохнуть и рассыпаться. Итак, она оказалась здесь совсем недавно.
Толкунов внимательно огляделся вокруг, заметил слегка помятую траву и скошенный чем-то острым бурьян. Подошел, поднял кусок дерна, разгреб грунт и увидел шелк парашюта. Подозвал майора и показал закопанный парашют.
– Он выбирал землю пригоршнями и бросал в ручей, – пояснил, – немножко земли уронил. Если б не эта земля, никогда не нашли бы.
В тайнике лежал парашют, оставленный хромым, шелк был порван. Они приложили кусок, снятый с дуба, – все сходилось, и Бобренок подумал, что, наверное, самолет сбросил только одного парашютиста-шпиона, хорошо знающего местность.
Майор быстро сориентировался. Диверсант сделал небольшой крюк – метров триста или четыреста, – чтобы закопать парашют. Он решил поступить так – это сразу видно, – в горячке забыв о поврежденной ноге. Устроив тайник, поспешил в Жашковичи, но тут нога дала о себе знать. Перебинтовал ее, вышел на проселок и добрался до хаты Параски.
– Ну что, капитан, порядок?
Но Толкунов не склонен был разделять оптимизм Бобренка:
– Порядок будет, когда парашютиста поймаем.
– Дело техники.
– Не нравится мне все это.
– Почему же, есть след.
– От следа до дела… А здесь все как-то не по правилам. Когда это фрицы одного-единственного парашютиста сбрасывали?
– Но ведь Карий предупреждал – явно необычная операция.
– А если необычная, где подстраховка? Мог этот парашютист разбиться?
– Мог.
– И без рации. Как дать знать о себе?
– Рацию абверовцы могли оставить, – возразил Бобренок. – У той же Параски.
– Очень уж дальновидно, – сказал Толкунов не слишком уверенно. – Давай, пока не стемнело, еще немного походим.
Они прошли овраг до конца, обшарили все подходы к нему, но ничего не нашли.
Двинулись в Жашковичи напрямик. Лес здесь был не очень густой, подлесок вытоптали жашковичские коровы – трава росла высокая, и пастухам не было нужды далеко гонять стадо.
Скоро в просветах между деревьями увидели хаты, вышли на полянку и спрятались в орешнике. Дальше, к селу, тянулось лесное пожарище с пеньками и редкой порослью, лучшего места для отдыха не найти: все видно вокруг, и никто не мог подойти незамеченным.
Бобренок подложил под голову сумку, с наслаждением вытянул ноги.
– Как считаешь, если покурить?.. – спросил Толкунов.
Майору тоже очень хотелось курить. Конечно, этого не следовало бы делать – человек в лесу мог бы почувствовать дым.
– Давай, – согласился, – только осторожно.
Толкунов, ссутулившись, чиркнул зажигалкой, дал прикурить майору от своей папиросы; они прятали огоньки в ладонях и жадно затягивались – знали, что курить не придется всю ночь.
Потом легли голова