Литерный на Голгофу. Последние дни царской семьи. Станислав Вторушин
город. Куда ни ступишь, везде история. Мы с вами тоже можем войти в историю.
– Я не хочу играть в ней роль Пилата, – резко сказал Кобылинский. – Это не для меня. Я вообще не хочу входить ни в какую историю.
– Почему вы заговорили о Пилате? – спросил Яковлев.
Они снова вышли на улицу, на которой стоял губернаторский дом. Окна второго этажа тускло светились, из-за плотных штор наружу не проникало ни одной тени. Яковлев пытался представить, чем занимается сейчас царская семья. Он видел на портретах и в кинохронике только царя, но что представляет из себя царица, которую вся левая пресса пыталась выдать за немецкую шпионку, как выглядят четыре молодые царевны и царевич Алексей, не знал. Его мысли прервал Кобылинский.
– Почему я заговорил о Пилате? – переспросил он. – Потому что нельзя отдавать на суд толпе того, кого ей посылает Господь. Все, что лишено нравственного начала, рано или поздно получает возмездие.
– Вы имеете в виду бывшего Императора? – Яковлев повернулся к Кобылинскому, пытаясь понять, куда клонит полковник. – Николая послал Господь русскому народу?
– Завтра вы познакомитесь с ним, – сказал Кобылинский. – Вы же прибыли сюда именно за этим?
– Вы долгое время находитесь рядом с ними. – Яковлев остановился, глядя на тусклые окна губернаторского дома. – Скажите честно, у вас ни разу не было с ними никаких эксцессов? Никаких истерик или требований, никаких протестов?
– Ни одного, – ответил Кобылинский. – За все это время я не видел со стороны Государя ни одного хмурого взгляда.
– Удивительное самообладание, – заметил Яковлев.
– Да, – согласился Кобылинский. – Это привито им всем с молоком матери.
– В какое время к ним лучше всего прийти? – спросил Яковлев.
– После обеда. – Кобылинский поднял голову, посмотрел на губернаторский дом и спросил: – Что вы намерены здесь делать? Какова настоящая цель вашего приезда?
– Буду с вами откровенным, – сказал Яковлев. – Советское правительство решило, что миссия вашего отряда должна быть закончена. Вы с честью выполнили возложенное на вас задание. Теперь настала пора сменить вас.
– Я уже давно думал об этом, – глухо произнес Кобылинский. – Если сменилась власть, должен смениться и отряд. Ведь нас сюда посылал Керенский.
– Именно так, – подтвердил Яковлев.
– Скажите, а что будет с Государем? – спросил Кобылинский. – Его жизни ничто не угрожает?
– У меня есть распоряжение доставить семью в Москву. – Яковлев понизил голос. – Но я прошу вас пока никому не говорить об этом. Не надо преждевременно возбуждать людей.
– Чье распоряжение? – сразу насторожился Кобылинский.
– Ленина.
– Вы знакомы с Лениным? – с некоторым удивлением спросил Кобылинский.
– Да, – сказал Яковлев. – Мы познакомились еще девять лет назад в Италии, на Капри.
– Что он за человек и чего он хочет? – спросил Кобылинский.