Книга Мечей (сборник). Робин Хобб
не извиняйся, что бы ты ни сделал. – Потом я принял первую позицию. – Еще.
– Правда?
– Не валяй дурака. Еще раз.
Я подпустил его поближе – так нападать гораздо трудней. Читая его, как открытую книгу, я живо шагнул в сторону и уклонился, но, когда тяжело проскочил мимо него, он ударил меня по локтю, а потом толкнул черенком метлы в спину. Я потерял равновесие и упал.
Он помог мне подняться.
– Думаю, я начинаю кое-что понимать, – сказал он.
Я напал на него. Больше всего на свете мне хотелось побить его. Но я не мог до него добраться, а он продолжал бить меня, осторожно, только чтобы доказать свое умение. После десятка выпадов я опустился на колени. Силы покинули меня, словно один из его осторожных тычков пробил мне сердце.
– Сдаюсь, – сказал я. – Ты победил.
Он смотрел на меня с некоторым смущением.
– Не понимаю.
– Ты побил меня, – сказал я. – Теперь ты лучший.
– Правда?
– Чего ты хочешь? Чертово свидетельство? Да.
Он медленно кивнул.
– Что делает тебя лучшим в мире учителем, – сказал он. – Спасибо.
Я отбросил черенок граблей.
– Не стоит. А теперь уходи. Нам больше нечего делать вместе.
Он продолжал смотреть на меня.
– Значит, я действительно лучший в мире фехтовальщик?
Я рассмеялся:
– Об этом я ничего не знаю, но ты лучше меня. А значит, действительно хорош. Надеюсь, ты доволен, поскольку что касается меня, это было бессмысленное упражнение.
– Нет, – сказал он, да так, что заставил на себя посмотреть. – Не забудь, все это делалось неспроста.
Собственно говоря, я об этом забыл.
– Ах да, – сказал я, – чтобы ты смог убить человека, убившего твоего отца. – Я покачал головой. – Ты не передумал?
– О нет.
Я вздохнул:
– А я-то наделся, что вбил в тебя немного здравого смысла, – сказал я. – Послушай, ты же должен был чему-то научиться. Подумай об этом. Чего ты этим добьешься?
– Мне станет легче.
– Ладно. Не думаю, что у тебя получится. Я убил бог знает сколько людей, сплошь врагов, и поверь, это никогда не приносило мне облегчения. Это только ожесточит тебя, как ковка краев клинка.
Он улыбнулся:
– А твердое – это хрупкое, да, знаю. Уверяю тебя, от меня не ускользнул смысл этой метафоры.
Теперь боль немного отпустила, и я дышал почти нормально.
– Что ж, – сказал я, – наверное, ты должен выпустить это на волю, а потом сможешь жить нормально. Действуй, и удачи тебе.
Он неловко улыбнулся:
– Значит, ты меня благословляешь?
– Дурацкая формулировка, но, если угодно – да. Благословляю тебя, сын мой. Этого ты хотел?
Он рассмеялся:
– Хоть и ненадолго, ты заменил мне отца. – Это была цитата, только не помню откуда. – Думаешь, я смогу победить его?
– Не вижу, почему бы нет.
– Я