Дело Эллингэма. Морин Джонсон
было упаковано, погружено на корабль и доставлено в Америку, чтобы обрести здесь новую жизнь.
Двойные стеклянные двери с причудливыми вставками в технике Тиффани вели в следующее помещение. Они были чуть приоткрыты; Каз распахнул их, и группа вошла в огромную комнату с потолками в два яруса – бальный зал. Пол был покрыт черно-белыми мраморными плитами, огромные зеркала в изысканных серебряных рамах сверкали на стенах, чередуясь с красочными панно, изображающими маскарад. Бархатные розовые портьеры, ниспадающие тяжелыми волнами, напоминали театральный занавес. Потолок цвета раннего вечернего неба украшали представители зодиакального круга и их созвездия. В 30-е годы в этом зале танцевало почти все высшее общество Америки.
Каз подвел группу к массивной дубовой двери.
– А здесь находится кабинет нашего основателя.
Кабинет имел внушительные пропорции: как и бальный зал, он был в два яруса высотой. Пол здесь устилали персидские ковры, а перед камином лежала шкура леопарда с головой, и при одном только взгляде на оскаленные клыки становилось понятно: шкура настоящая. Высокие окна, почти до самого потолка, закрывали плотные атласные шторы, не пропускающие дневной свет; стены были практически полностью увешаны книжными полками.
Камин из розового мрамора возвышался у стены напротив двери; другую стену занимали два массивных письменных стола. На одном из них стояло шесть сверкающих черных дисковых телефонов. Рядом находились небольшой глобус (Стиви подумала, что некоторые страны, изображенные на нем, давно перестали существовать), гигантская деревянная картотека и странный предмет в виде громоздкой коробки с торчащими из нее трубками, в котором Стиви узнала – читала в детективных романах – самый первый диктофон.
Здесь Альберт Эллингэм разрабатывал план спасения своей семьи, считал деньги для выкупа. Стиви могла бы провести тут вечность.
Но их опять увели обратно в фойе. Навстречу им по лестнице медленно спускался светловолосый мужчина с идеальной прической, в бело-голубом полосатом костюме и футболке с изображением Железного человека.
– А сейчас, – провозгласил Каз, – вас поприветствует директор нашей школы, доктор Чарльз Скотт!
– Итак, добро пожаловать! – широко улыбнулся директор. – Я доктор Скотт. Зовите меня Чарльз. Мы рады приветствовать всех вас в вашем новом доме. Как вы знаете, я являюсь директором школы, но мне больше нравится думать, что я здесь главный ученик…
– Да ладно! – еле слышно буркнул Нейт.
– Ваша экскурсия почти окончена, и пришло время упомянуть Элис. Элис Эллингэм была дочерью основателя нашей школы, Альберта Эллингэма. Формально нашим шефом является именно Элис, и мы открываем каждый учебный год словами благодарности в ее адрес. Итак, все вместе, дружно: спасибо, Элис!
Им понадобилось какое-то время, чтобы понять, что все это сказано всерьез. Директор ободряюще покивал, и наконец ошарашенные подростки невнятно пробормотали: «Спасибо, Элис».
– Это