Ключи от Петербурга. От Гумилева до Гребенщикова за тысячу шагов. Илья Стогов
обряды и даже сделал обрезание. Никто бы об этом и не узнал, да вот некоторое время после операции Возницын оказался не в состоянии выполнять супружеский долг. Его супруга Елена Ивановна была удивлена и начала задавать вопросы. Капитан запираться не стал. Продемонстрировал супруге новый внешний вид своих половых органов и попросил, чтобы она выбросила из дому все православные иконы – которые, между прочим, прямо противоречат Библии, где есть заповедь, запрещающая Бога изображать.
С тем, что евреи ножом касались места, которое Елена Ивановна привыкла считать только своим, смириться она, может, еще и смирилась бы. Но выбрасывать иконы? Рано утром женщина сходила куда следует, и уже к обеду капитана Возницына арестовали, а 15 мая 1738 года после полагающихся пыток вместе с купцом Барухом Лейбовым живьем сожгли на костре. Все его имение по распоряжению императрицы перешло вдове, причем за сознательность ей было пожаловано еще и сто дополнительных крестьянских душ.
Чуть позже на этом же месте был выстроен деревянный Зимний дворец императрицы Елизаветы Петровны. В нем она и умерла. Потом дворец перестроили, а потом перестроили еще раз. В таком перестроенном виде здание и дошло до наших дней. Кто только тут не жил: генерал-губернаторы, французские обольстительницы, евреи-миллионщики, бородатые литературные классики, пижоны во фраках и черт знает кто еще.
Из окна дворца совсем молоденькая и еще не выучившая русский язык Екатерина II впервые увидела графа Орлова, да и переспали они впервые тоже где-то в бесчисленных комнатах именно этого здания. На квартире, которую тут снимал граф Пален, собирались заговорщики, убившие Екатерининого сына, курносого императора Павла I. При следующем императоре Александре в доме располагался самый модный ресторан города «Talon», о котором Пушкин писал «К Talon помчался: он уверен, что там уж ждет его Каверин». Еще лет семьдесят спустя вдоль фасада повадились прогуливаться белобрысые чухонские проститутки, на которых одно время установилось даже нечто вроде моды. А уже в 1990-х в здании открыли дико бандитский найт-клаб, куда, по слухам, развеселая питерская братва вызывала смольнинских чиновников, и те объясняли пацанам, что за хрень в городе творится.
Когда-то в желтых петербургских дворцах принимались политические решения, сотрясавшие планету. Наживались состояния с таким количеством нулей, которые не влезали потом ни в одну газетную полосу. Это была столица мира, и на каждом перекрестке этой столицы происходило что-нибудь этакое, рассказ о чем обязательно включался в школьную программу. А потом этот город вдруг весь кончился.
Советское руководство уехало из Петрограда в Москву в ночь с 10 на 11 марта 1918 года. Переезд оказался не очень хлопотным: все правительство во главе с Лениным уместилось в трех железнодорожных вагонах. Оставшиеся комитеты перебирались до конца весны. И после того как последний советский бюрократ покинул берега Невы, для моего города началась совсем другая жизнь. Нечто вроде загробного существования.
Петербург