Живая азбука (сборник). Саша Чёрный
спросила любопытная Ева, с трудом выговаривая странное слово «зло».
– Да, добра и зла, – строго ответил архангел. – Ни днём, ни ночью, – наклонился он к змее, – не смеешь ты сползать со ствола: лежи и сторожи… Ступай!
Змея покорно шевельнулась и медленно поползла.
– А кролик, а кролик! – закричала взволнованная Ева.
– Отдай кролика, – тихо сказал архангел. Змея поползла дальше.
– Отдай кролика! – верхушки пальм вздрогнули, так крикнул архангел.
Понатужилась змея и, сверкая жёлтыми глазами, как резиновый мячик выбросила из толстой пасти чуть живой комочек к ногам Евы.
Бедный кролик! Он едва дышал, чихал и дрожал и был весь мокрый, словно новорождённый котёнок. Только на руках у Евы стал он приходить в себя и дышать ровнее…
Ушёл архангел к вратам. Разбрелись на ночлег удивлённые звери. И шумя потемневшей травой, проползая мимо ног испуганной Евы к заповедному дереву, злобно прошипела, блестя тусклой чешуёю, змея:
– Жа-ло-вать-ся! Ну погоди же, я тебе отомщу…
. . . . . . . . . . .
Как она отомстила, ты, верно, уже знаешь, – прочёл в школе. А не прочёл, так узнаешь в своё время.
Праведник Иона
Праведника Иону посетил во сне Господь. «Пойди в Ниневию, нету моего терпения! Живут хуже скотов, злодей на злодее… Образумь их, Иона, а не то…» И загремел гром в небе.
Проснулся Иона, сел на ложе и задумался. Да разве они послушаются? Камнями побьют, а сами ещё пуще прежнего закрутят. Слишком уж милосерд Господь… Нянька им Иона, что ли.
И придумал Иона худое дело, словно затмение на него нашло. Сел потихоньку на корабль и поплыл в город Фарсис, будто по делам, авось и без него всё обойдётся.
В Фарсисе решил заодно родных повидать, внучку на колене покачать, – давно не видел.
Но разве от Господа скроешься? Задул во все щёки ветер, море на дыбы встало, паруса все бичевы порвали и залопотали вверх углами. Закружился корабль, как юла под бичом, – дело дрянь.
Начали корабельщики товар в море бросать: рожки, фиги, смолу-канифоль, только тюки в воздухе мелькают. Все барыши на дно пошли, а толку мало: корабль всё пуще носом в воду зарывается, двух матросов водой слизнуло, – кое-как успели за бортом за канат уцепиться.
Что же делать, решили жребий бросать.
Пал жребий на Иону, – и стал он просить корабельщиков, чтобы его в воду бросили и тем корабль спасли.
Делать нечего, взяли старика под мышки, – а он и глаза зажмурил, – вот тебе и Фарсис, повидался с внучкой, – и бросили его промеж двух огромных зелёных волн. Так они его, словно одеялом, и накрыли.
И сразу, словно кто море коровьим языком вылизал, гладкое стало, пруд прудом, а ветер к облакам улетел, на самое мягкое лёг и заснул… И поплыл корабль невредим своей дорогой в Фарсис.
Топить праведника Господу не хотелось. И вот наплыл на Иону несуразный морской зверь Левиафан-кит, глотнул раз и втянул старика с головой и ногами в тёмные недра.
Конец