Большая по-Беда. Татьяна Александровна Пекур
невысокую дверцу за ним. На кухню ведет, так ведь? Лаларри кивнул. Мы уже поели, и только тогда появились остальные. Маги прошагали к своему столу, молча накинулись на еду. Директор и глава стражи с Рошоттом сели за один стол, а вот наш несдержанный наследник приземлился за наш. Он спокойно отломил себе хлеба и утопил ложку в густой бульон.
Есть у меня одна слабость… Я люблю смотреть, как мужчина ест. В это время они так же беззащитны и милы, как во сне. Я исподтишка наблюдала за принцем, как он опускает ложку, набирает суп и подносит к губам. Где-то на пятой ложке он заметил мой взгляд и остановился.
– Прошу прощения! – пробормотала я и вылетела из-за стола. Маенни и Лаларри тут же последовали моему примеру.
– Ваша с мальчиком комната седьмая! – гаркнул нам вдогонку трактирщик.
Двери тоже из дерева, порядком замусоленные, вон и отпечаток ноги чьей-то внизу. Вероятно кто-то из гостей сильно хотел попасть внутрь к соседу. Или соседке. Хорошо, что со мною мой маленький снуй! Он предупредит меня о попытке взлома.
– Я рядом, Виторрия! – уверил меня змей и шагнул в проем номера шесть.
Я выдохнула, а потом отворила нашу дверь. Ничего страшного! Все такое милое, минимализм никак не мешал аккуратности и функциональности номера. Кровать достаточно широка для нас двоих, застелена светло-синим покрывалом, на ней горкой три подушки в белых наволочках. Окно невысокое, я бы даже сказала, маленькое. Но на подоконнике вазочка с розовыми комнатными цветами, напоминающими наши фиалки, занавески в тон покрывалу. Стены обиты до половины деревянными панелями, а выше – просто выбелены. Потолок тоже белоснежный. Я сразу вспомнила бабушкин дом в селе. Там не было обоев и модного в городе навесного потолка, все было выбелено, а стены снаружи расписаны цветами.
У кровати стояли стул и тумба, на ней два стакана и кувшин из бронзы. Едва мы с Маенни присели на кровать, тут же в дверь постучали.
– Одежда для мальчика! И для вас, госпожа! – сказала глубоким грудным голосом жена трактирщика и внесла в комнату ворох одежды. Под стул она поставила сапожки для малыша и туфельки черного цвета на низком каблучке – для меня.
– Благодарю! – искренне сказала я и кинулась рассматривать дары.
Зеленая рубашка Баннди была сброшена на покрывало, взамен ей мы примерили малиновую, без пуговиц, рубашку точно по размеру Маенни. Он водил ладошками по гладкой ткани, рассматривал цветочный узор, блестящими разноцветными нитями вышитый настоящей мастерицей. Взамен своих изношенных горчичных штанишек, он теперь был одет в добротные черные брючки. К ним полагался красивый серебристый поясок, продеваемый в петельки. Сапожки полагалось обуть на пушистые вязанные носочки. Я умилилась такой заботе о нем трактирщика. Или это принц настоял? Тогда я обязана его поблагодарить! Хоть и неохота лишний раз ему на глаза показываться.
– Ты такой взрослый сейчас, Маенни! – мою любящую улыбку вернули еще более широкой