Баллада о солдате (сборник). Валентин Иванович Ежов
дед кивнул головой:
– Это, что ли, один за всех и все за одного?
Родион удивился:
– Откуда знаешь?
Вечный дед рылся в торбе, доставал примочки, пучки сухих трав.
– Разные людишки из тайги выползают… сказывали. Ну что там у них в России творится?
Родион радостно засмеялся:
– Такое творится! Вот-вот загуляет, запляшет… петушок красный! Свобода идет!
Вечный дед глянул на Родиона. Его глаза светились такой безумной, отчаянной решимостью, что дед только вздохнул и покачал головой:
– Да-а!.. Наделаешь ты еще делов, Божий человек! Вот тебе травка, приложишь к ноге в ночь, а вот бутылка, натирать будешь завтра.
– Завтра Маслена, – сказал Афанасий, – мы его блинами лечить будем!..
Он, хлебнувши еще одну и уже совсем закосевший, вдруг закручинился, пустил слезу.
– Ты что, Афоня? – спросил Вечный дед.
– Томмазу жалко… Люди-то, а? Люди какие были! – Он горько вздохнул. – А я что?.. Рублю дорогу, по пуп в снегу, да еще все смеются…
– А как же? Ведешь ее незнамо куда… к нечистому в болото.
– Я ее на звезду правлю…
Родион, улыбаясь сквозь боль, подмигнул Афанасию.
– Правильно делаешь, Афанасий! Помрешь – после тебя дорога останется! Люди ее так и будут называть: Афонина дорога.
Афанасий от радости даже встал. Победно поглядел на деда, на Кольку, потрепал сына за вихры.
– Слышите, что человек говорит?! Дай я тебя обниму, Ро-диоша! Выпьем за Томмазу!
Афанасий выпил. Последняя стопка привела его в состояние особого подъема.
– Колька, где топор? Мне пора!
– В сенях.
– Да ведь ночь на дворе! – сказал Вечный дед.
– А мне и надо – звезда выйдет…
Среди синих снегов протянулась прямая, как стрела, просека. Над черными застывшими в ледяном сне кедрами и елями мерцала, светилась яркая звездочка…
Откуда-то издали, из чащи, доносились гулкие, четкие удары топора о дерево…
Родион и Колька ладили ветроход. Колька стоял на крыше сарая, крепил к концу новой мачты парус.
Родион возился внизу, проверял управление. Он хоть и прихрамывал, но заметно посвежел, повеселел.
Колька скользнул с крыши вниз по мачте.
– Готово.
– У меня тоже.
Родион, возбужденный, радостный, повернулся к парню. Тот стоял тихий, грустный, водил рукой по свежевыструганной мачте.
– Ну вот, Колька. Сейчас мы его с тобой испробуем. Всех покатаем, и я полечу!
Колька вздохнул:
– Остался бы на праздники-то? Я бы тебя на Чертову гриву сводил.
– Это что еще за Чертова грива?
– Место такое… заколдованное. Ханты туда никого не пускают, а мы пойдем!
– Почему не пускают?
– У них это место святое, что ли… Хант Федька говорит, у них там бог живет какой-то! Всех огнем жгет!
– Это все от темноты, вера эта!
Колька понизил голос:
– А чего ж там тогда огни по всему болоту?
– Да ну-у…
– Вода сама горит! А болото,