Потерявшие солнце. Максим Есаулов
вода текла с нее ручьями. Он сунул руку во внутренний карман и достал плоскую металлическую фляжку:
– Глотни, согреешься.
Она отхлебнула с наслаждением:
– Уф-ф, обожаю коньяк.
Он подумал и тоже приложился. Теперь, пожалуй, уже можно.
– Цыбин, – Анна снова отняла у него флягу, – слушай, а тебя никогда не обманывали? Вдруг там «кукла»?
– Обманывали, – он хищно усмехнулся, – точнее, обманули, один раз.
– Ну и что?
– От могилы цели до могилы заказчика всего двадцать шагов. Я сделал это бесплатно.
– Больше никто?
– Больше никто.
– Ты чудовище.
– Я знаю.
– Поцелуй меня…
Электричка подошла минута в минуту, рыская глазницами фар и урча, как зверь. Вагон был абсолютно пустым. Неприятно ярко резал глаза свет ламп. Анна блаженно растянулась на скамейке, что-то мурлыкая себе под нос. Коньяк давал о себе знать. Цыбин чувствовал жгучее желание выпить горячего чая и снять набухшие от воды кроссовки.
Перрон в Выборге был безлюден. Из вагонов вышло не более пяти человек. Зеленые цифры на здании вокзала показывали 01.58. Стихнувший было дождь припустил с новой силой. На залитой мерцающими лужами площади зазывно-тепло светился павильон кафе бензозаправочной станции «Сфинкс». Цыбин неожиданно вспомнил, как «работал» по директору этой компании. Выстрелив через окно в сидящего в кресле мужчину, он совершенно не предполагал, что в эту минуту его скрытая высоким подоконником пассия обслуживает на французский манер. Газеты писали, что она до сих пор заикается.
Сонная брюнетка с лошадиной челюстью после десятиминутной возни подала им кофе с молоком и чай без сахара, разогрев к этому пару булочек с сыром. Цыбин пригубил чай и невольно поморщился. Заправка была пуста. За пеленой дождя не проглядывалось ни одной машины.
– До утра будем сидеть? – капризно спросила Анна. Она все еще была слегка под шофе.
Цыбин улыбнулся, покачал головой и посмотрел на часы:
– Минут десять, не больше.
Подтверждая его слова, дождевые струи в дальнем конце площади заиграли в галогеновом свете. Двухэтажный туристический автобус, фыркая, как бегемот, развернулся у колонок и застыл. Несколько позевывающих мужчин ввалились в кафе и с облегчением закурили. Никто ничего не заказывал. Цыбин подхватил Анну за локоть и устремился к автобусу. Седой, похожий на скандинава водитель протирал тряпочкой боковое зеркало.
– Извините, – Цыбин изобразил мнущегося интеллигента, – нам очень нужно попасть в город, а такси нет. Вы не возьмете? Мы, конечно, заплатим.
Водила не торопясь убрал тряпочку под сиденье и окинул их внимательным взглядом.
– Сто пятьдесят. А «моторов» здесь в это время не бывает.
– Конечно, конечно…
В автобусе было темно, тепло и уютно. Анна мгновенно засопела, привалившись к его плечу. Цыбин некоторое время смотрел на косые штрихи дождя на стеклах, затем они начали извиваться и сплетаться в замысловатый клубок…
«…Густая белая