Шипучка. Ты уже часть меня. Алекс Хилл
предупреждающе начинает Мила, – у тебя есть десять секунд, после я вызываю такси, за которое, кстати, придется платить тебе, и еду домой.
Без вариантов. Лучше рассказать ей, как есть. Может, станет легче? Может, Мила поможет мне разобраться во всем?
– Я кое-кого встретила… – дышать становится тяжелее. Присаживаюсь на стул, чтобы четко зафиксировать свое положение в пространстве.
– И-и-и… – подгоняет Милка.
– Того парня, с которым мы… ну…
– Того зубастого божка? – с каплей восхищения спрашивает Мила, а у меня горит местечко на правой ягодице, которое пострадало в прошлую нашу встречу с Арсением.
– Ага.
– И-и-и? Что дальше, Ника? Не тяни.
– И-и-и… Я не знаю… Он был милый. Сказал, что искал меня, помог купить продукты и привез домой. Взял номер телефона. Говорит, хочет увидеться еще. Я пытаюсь сопротивляться ему, но не могу, понимаешь? Но это ведь не правильно. Я не должна…
– Стоп-стоп! Что за бред? Девочка, ты спустила последние мозги в унитаз? Это же судьба. Если я ничего не путаю, то он может быть от…
– Молчи. Я сейчас разревусь, – прошу жалостливо. – Мила, я тебе говорила, кто он. «Ветерок», помнишь? Ничего не выйдет. Ничего хорошего. Если бы я была одна, то еще куда ни шло, но это не так. Я не могу поступать глупо и опрометчиво.
– Отталкивать отца своего ребенка – это как раз глупо и опрометчиво, – она все-таки сказала это.
Слезы омывают щеки, а ком в горле становится размером с персик.
– Я не знаю, кто отец, – произношу тихо эту страшную фразу.
– Варианта всего два, и они оба должны узнать об этом.
– Серьезно? И как ты себе это представляешь? Эй, привет. Помнишь, мы переспали с тобой месяц назад? Так вот, я беременна, но за пару дней до, у меня как бы был еще парень, а отношения предполагают постель, так что вероятность твоего отцовства пятьдесят процентов. Круто?
– Жестко, но зато честно.
– Меня пошлют оба, – силы покидают тело, опускаю голову на стол, глядя в пустоту, и продолжаю беззвучно плакать.
– Ты не можешь знать это наверняка. И ты не должна решать за всех, – Мила тяжело вздыхает. – Никусь, прости, что расстроила. Я не хотела. Хочешь, я приеду прямо сейчас, даже не стану выковыривать землю из-под ногтей?
– Нет. Все в порядке. Ты права в чем-то. Мне нужно подумать об этом, – с трудом признаю я.
– Хорошо. Я позвоню позже, ладно? Уже слышу, как на мамулю напал очередной жук-убийца. Огородница, блин. Говорит, чем старше становится, тем больше тянет к земле. Если я когда-нибудь стану говорить так же, убей меня. Лопатой. Очень тебя прошу.
Хихикаю, вытирая сопливый нос салфеткой.
– Договорились. Маме привет.
– Спасибо. Все. Чмоки-чмоки, – прощается Мила, и я опускаю телефон перед собой.
Она права. Наверное… Парни имеют право знать, но… Двое. Как я могу сказать им обоим, еще и с оговорочкой «отцовство