Шакалота. Птичка в клетке. Елена Филон
вторгаются в моё личное пространство.
– Вечеринка закончилась. Всё прошло удачно.
– Как и всегда, – не свожу взгляда с белеющего горизонта и позволяю пальцам Вероники копаться у меня в волосах.
– Ты не доволен? – голос даже удивлённо не звучит, диалог завязать пытается.
– Макс? Ну поговори со мной. Куда ты?!
– Спать, – отвечаю, не оборачиваясь.
– Можем поспасть вместе?.. Ма-а-кс!
– Не сегодня. Я устал. – Открываю стальную дверь выхода и бросаю на Веронику короткий взгляд. Красивая, как кукла фарфоровая. Делает всё, что я хочу – это и нравится в ней больше всего.
– Почему она? – кричит вдогонку. Утомляет. – Сначала одна Багрянова, теперь вторая. Ты помешался на этой семейке, или что? Объясни.
– А должен? – смеряю Веронику тяжёлым взглядом.
Смотрит, будто обижено. Сейчас цокнет.
Цокает.
Сейчас волосы за ухо заправит.
Заправляет.
Сейчас руки на груди сложит.
Разумеется. Предсказуема, как и всегда. Идеальна, как всегда: в тонком чёрном плащике, с идеальным макияжем, с идеальной жизнью, с идеальным представлением обо мне, твою мать.
Рассмеяться хочется.
– Она год была за границей, вроде как на оздоровлении. Кто-то говорит с психикой проблемы, кто-то, что с головой, кто-то вообще не верит в эти сказки, – шагает ко мне, стуча каблуками. – Только вернуться успела, а ты сразу в неё вцепился. Вот мне и интересно, Макс, в этой Лизе есть что-то особенное? Что-то чего я не знаю? Что вообще в этих Багряновых такого?
Молчу с минуту. Устал отвечать. Устал слушать одни и те же вопросы, устал повторять что такие, как Вероника – судьи. Их задача – подсчитывать очки, контролировать новую «птичку», глаз с неё не спускать, подталкивать. Если надо внедряться в доверие, если надо лить дерьмо в уши.
Они достали задавать вопросы!
И вот главный из них:
– По какому принципу идёт отбор?
Достаю из помятой пачки «Winston» сигарету, подкуриваю, отхожу к ограждению, делаю глубокую затяжку и смотрю, как вдали едва различимо плещутся волны. С этой точки море плохо видно, многоэтажками застроена вся центральная часть города, и эта – одна из немногих, которая ещё позволяет понаблюдать, как на рассвете первые лучи солнца плещутся в морской воде, собственно, поэтому и прихожу сюда практически каждое утро. Прибиваю себя к этому месту. Чтобы побыть одному. Чтобы ни о чём не думать. Или наоборот – чтобы думать слишком много. Отключаю телефон и пытаюсь забыть, кто я есть и во что превратилась моя жизнь. Во что я сам её превратил.
– Макс?
И обычно у меня здесь нет гостей.
– Максим!
Я не звал её сюда.
– Возвращайся домой, – бросаю не глядя, после очередной затяжки и сплёвываю вниз.
– Макс, – рука Вероники падает мне на плечо и это не то, о чём я просил. – Мы на твоей стороне, ты же знаешь. Просто кое-кому нужны ответы.
– Тебе? – холодно улыбаясь, смотрю в бездонные голубые глаза и практически