Субъективный словарь фантастики. Роман Арбитман
Но есть нюансы. Дьявол Аль Пачино не носит Prada и не щеголяет тростью с головой пуделя; он – дьявол-демократ, обожающий ездить в подземке и сливаться с толпой. Он вкрадчив, тонок, красноречив, парадоксален. «Убивать добротой – это наш секрет», – с улыбкой сообщает в одном из первых монологов. «Я гуманист, быть может последний на Земле», – говорит он в финальном монологе и, похоже, в обоих случаях сам себе верит. Кажется, он и впрямь любит людей – как малый ребенок любит свои игрушки; но и губит людей он так же легко, как дитя отрывает голову кукле. В фильме почти одновременно погибают служащий компании и жена Кевина: одна и та же рука бестрепетно сметает с доски и старого грешника Эдди Барзуна, и нежную Мэри Энн, случайно ставших помехой для Мильтона. И если ребенок способен пожалеть безголовую куклу, то шахматист никогда не заплачет по утерянной фигуре – игра есть игра.
Вы спросите: почему Сатана, поселившийся на Земле, управляет именно адвокатской практикой? Отчасти герой Аль Пачино сам отвечает на незаданный вопрос: мол, каждое неправедно выигранное дело и каждое оправдание виновного колеблют престол Всевышнего. Но есть еще одна причина, чисто американская. Для обывателя в США адвокат – двуликий Янус: одно лицо на свету, другое в тени. С одной стороны, выучиться на адвоката – обеспечить себе безбедное будущее. С другой стороны, адвокат в массовом сознании – акула, патентованный злодей, хуже гангстера; он обчистит тебя до цента, и все будет по закону, пожаловаться некому… ну разве что адвокату из конкурирующей фирмы. Как в пьесе Евгения Шварца: вы хотите одолеть дракона? Заведите собственного! Адвокат – дьявол, когда работает против тебя, и ему же наше воображение готово пристегнуть ангельские крылья, когда защитник на твоей стороне. В образе адвоката сконцентрировалась, пусть и в миниатюре, дерзкая мечта человека – приручить черта. Да-да, мы знаем, что он – часть той силы, которая вечно хочет зла; но нам-то куда важнее, чтобы он прямо сейчас совершал для нас благо! Не эта ли идея объединяет «Сказку о попе и работнике его Балде» Пушкина, «Ночь перед Рождеством» Гоголя и, кстати, булгаковский роман «Мастер и Маргарита»?
Акулы фантастические
Постоянные персонажи киноужасов с элементами фантастики. Предыстория их появления на мировых экранах такова. В 1851 году Герман Мелвилл, сочинив «Моби Дика», придал поединку человека с океанской тварью почти библейский размах. В 1952 году Эрнест Хемингуэй, написав «Старика и море», объявил миру, что борьба дедушки и царь-рыбы может иметь глубокий философский смысл. О том, что наилучшим кандидатом на роль Водоплавающего Ужаса является не суперкит (как у Мелвилла) и не гигантский марлин (как у Хемингуэя), а именно акула, в 1975 году догадался Стивен Спилберг, выбрав для экранизации роман Питера Бенчли «Челюсти». Режиссер доказал, как дважды два: зубастая пасть во весь экран и вода цвета крови – это не только страшно, но и очень эффектно. С тех самых пор акулы-убийцы многократно заплывали и в голливудские блокбастеры, и в