Опоздавшие к лету (сборник). Андрей Лазарчук
там еще оставалось. Наконец все стихло. Едва ли налет продолжался больше трех минут.
Отряхиваясь, Петер поднялся. Звенело в ушах, поэтому казалось, что вокруг страшно тихо. Их полугрузовичок стоял невредимый, и Эк уже копался в кабине, что-то там приводя в порядок. Баттен, техник-лаборант, вылез из-под машины и, щурясь, глядел вверх. Армант и Шанур рука об руку шли к машине, Шанур прихрамывал, но легонько. Петер вздохнул с облегчением – Бог не выдал на этот раз. Он снова стал отряхиваться и только тут вспомнил о начальстве.
Черный «мерседес» лежал колесами кверху, и одно еще вращалось. Стоял резкий бензиновый запах – бак разнесло, бензин вытек, но почему-то не загорелся. Таким мелочам Петер привык не удивляться, ему пришлось насмотреться такого, во что уж точно нельзя было поверить: например, он видел стоящего мертвеца. Снаряд авиапушки попал в мотор, мотор разнесло, а дальше взрывная волна и осколки ворвались в кабину… Ничего там нельзя было разобрать, в кабине, – кто есть кто. Петер отошел от машины, и тут она загорелась. Что-то тлело, тлело – и дотлело до бензина. Вот и все. Приехали.
– Зачем вы подожгли машину? – спросили сзади.
Петер оглянулся. Это был невредимый, хотя и грязный донельзя, господин Гуннар Мархель, – невредимый, грязный и во гневе.
– Так зачем вы ее подожгли?
– Скажите еще, что и налет я устроил, – сказал Петер, не желая вдруг сдерживаться.
– Я видел: вы подошли к машине, осмотрели ее, отошли – и она загорелась. Что, разве не так?
– Все так, – сказал Петер. – А что?
– Так зачем вы ее подожгли?
– Я не поджигал.
– Вы же сами признались!
– В чем?
– В том, что поджигали!
– Наоборот, я это категорически отрицаю.
– Но вы подошли к машине, потом отошли, и она загорелась! Следовательно, вы ее подожгли, не так ли?
– Разумеется, не так.
– А как?
– Я подошел к машине, осмотрел ее, отошел, и она загорелась.
– Без причины?
– Без причины даже лягушки не квакают.
– Ну?
– В смысле?
– В смысле – я жду от вас признания.
– В чем?
– В том, что вы подожгли машину, принадлежащую министерству пропаганды.
– Я же говорю, что не поджигал.
– Что же она – сама загорелась?
– Выходит, что так.
– Эти басни вы будете рассказывать трибуналу!
– Даже так?
– Именно так!
– Тогда, – сказал Петер, медленно начиная сатанеть, – вам придется давать объяснения тому же трибуналу, поскольку это именно вы машину подорвали и теперь пытаетесь свалить вину на меня. Зачем вы подорвали совершенно исправную казенную машину?
О, к такой наглости господин Мархель не привык! Он стоял, глотая ртом воздух и багровея, и Петер понял, что сейчас решается многое.
– Пользуясь воздушным налетом,