Социальная справедливость и город. Дэвид Харви
проходит несколько определенных стадий – от топологии через проективные отношения к евклидовым формулировкам концепции физического пространства. Оказывается, однако, что дети не обязательно получают одинаковый пространственный опыт в разных культурах, особенно это относится к схематизации пространственной информации (Dart and Pradhan, 1967). Данные указывают, что формирование индивидуальной пространственной схемы культурно обусловлено и происходит в процессе группового и индивидуального научения. Весьма вероятно, что разные культурные группы развивают совершенно разные стили репрезентации пространственных отношений и эти стили могут быть сами по себе напрямую связаны с социальными процессами и нормами. Разные группы населения могут, следовательно, иметь достаточно различные способности к пространственной схематизации, и образование, несомненно, играет важную роль в формировании этих способностей (Smith, 1964). Среди населения одной страны можно наблюдать большой разброс в отношении способностей людей читать карты, сохранять ощущение направления движения и т. п. Также значительно разнятся способы, которыми отдельные люди или группы конструируют ментальные схемы. Вероятно, простейший способ – заучить схемы путем механического запоминания (это, вероятно, характерно для многих примитивных и малообразованных народов). Другие могут иметь простые системы координат, развитые в процессе классификации опыта, а третьи – гораздо более сложные (и, возможно, даже противоречивые) способы схематизации пространственных отношений. Но большая часть информации, которая базируется на пространственной схеме, должна быть результатом индивидуального опыта, а схема, скорее всего, должна подвергаться постоянному изменению под влиянием опыта. Природа этого опыта может иметь решающее значение для определения символизма – есть части города, в которые вы предпочитаете не заглядывать из-за неприятных воспоминаний, а есть части города, которые ассоциируются у вас с чем-то хорошим. Опыт продолжает накапливаться, и он может изменить или расширить ментальную карту или пространственную форму, записанную в образе. Память может стираться, и детали пространственного образа без регулярного подтверждения могут быстро исчезать. Социальное пространство не только разнится от индивида к индивиду и от группы к группе; оно также меняется во времени.
Я попытался продемонстрировать в этой части, что пространство – не такая уже простая штука, как нам внушают физики и философы науки. Если мы хотим понять пространство, мы должны рассмотреть его символическое значение и его многомерное влияние на поведение через когнитивные процессы. Одно из преимуществ такого взгляда на пространство состоит в том, что оно, кажется, может объединить географическое и социологическое воображения, так как без адекватного понимания социальных процессов во всей их сложности мы не можем надеяться понять социальное пространство во всей его сложности.
Некоторые