Реактивный авантюрист. Книга первая. Обратная случайность. Книга вторая. Реактивный авантюрист. Александр Бедрянец
ухо, которое повисло на клочке кожи. Коновалов наступил ему ногой на руку с бутылочным горлышком, а другой ногой с размаху его выбил. Затем нагнулся, приподнял окровавленную голову Кабана за волосы и что-то сказал ему в уцелевшее ухо. Слов не расслышали, но с тех пор Кабан старательно избегает Коновалова. Ухо ему потом пришили, но как-то криво, и теперь из-за этого уха его кличут Пельменем.
А Коновалов повернулся к мужикам и выдал, мол, сейчас не на рабочем месте – можно. Очень художественно крыл их матом минуты две без передышки, а потом плюнул сразу на всех и ушёл. Мне про это рассказал один наш рабочий, бывший зек. Говорил, что такого и на зоне не часто слышал. Впечатлил крепко. И где набрался?
Со следующего дня в бригаде всё пошло по-другому. Теперь на Коновалова никто не смел даже пикнуть. Его вежливые распоряжения выполнялись с лёту и беспрекословно, как приказы генерала, а обращение на «вы» стало обычным даже между рабочими. И в короткое время он сделал из бригады игрушечку – выжил всех алкашей, несунов, лодырей и неумех.
– В милицию всех сдал?
– Не угадали. Рабочих он не сдаёт, они ж не конторской национальности. Не то что в милицию, директору ни разу не стукнул. Сам управился. Тут вот история была. Есть у нас два мужичка – ребята умелые, но пьяницы. Коновалов поставил им вопрос ребром, или – или. Они в колени, мол, пить бросим, вылечимся, а бросим. А он им говорит:
– Врёте, наверное, да и в больничное лечение я не верю. Но если вы и в самом деле решили завязать, то я могу вам помочь. Только есть условие – лечить от пьянства буду сам. Знаю один хороший метод. Дней за семь-восемь управимся. Ну как?
Те и согласились. Что он с ними делал, одному богу известно, они не признаются, но с тех пор не пьют. Злые на Коновалова как собаки, видно, метод какой-то жутковатый. Попросились на пилораму, чтобы реже его видеть. Глядя на них, другие сами пить побросали.
– А несунов как он отучил?
– Уж лучше бы он этого не делал. Сам как-то раз выписал полкуба доски по цене дров за три рубля двадцать копеек и остальных научил. Теперь тащат материала в десять раз больше, чем раньше, но на законных основаниях. А на того, кто хочет просто слямзить брусок-другой, смотрят как на убогого. Вот и не любят его, девушки не в счёт, а уйдёт, и все о нём будут жалеть, потому что зарабатывают больше всех.
– И начальство?
– Начальство спит и видит, как бы его задвинуть обратно. А увольнение Коновалова стало бы праздником для всей конторы. Я не буду говорить о вымотанных нервах бухгалтеров, нарядчицы и экономиста. Скажу только об инженере по ТБ. Вы знаете, что на всех производствах это тихая синекура. Но у нас это самая опасная должность. И всё из-за того, что Коновалов считает эту должность самой главной после директора. Он помешан на пожаробезопасности, все правила и положения изучил. Начал наседать на инженера, требуя устранить недостатки. Тот из гордости начал игнорировать Коновалова, а зря. Видя такое отношение, Коновалов начал писать