.
хотя мне всегда казалось, что за стенами ведут весьма строгую жизнь, за всем следят и ко всему внимательно относятся. Как бы не так! Я проходил через коридоры, открывал двери комнат и даже в одной из них переоделся в вещи, находящиеся в шкафу. Теперь я выглядел, как местный житель, поэтому далее дело оставалось за малым – сделать важный вид и проникнуть за пределы стены-ловушки.
Тут-то произошло непредвиденное – затрубили сирены, оповещающие всех о том, что беглец (то есть я) бежал. Необходимо срочно что-то решать, и я попытался вспомнить, по какому из коридоров меня вели из бюрократического здания за пределы стены.
Боги, как же засуетились люди, как же они хотят видеть зрелищ в виде смерти одного из них, дабы обсуждать потом это со своими знакомыми, друзьями, родственниками. Я же тоже притворился, будто ищу самого себя.
– Мне кажется, я видел здесь пробегающего господина! – крикнул я охране.
– Куда он побежал? – поинтересовался у меня один из охранников, жаждущий премии за поимку несчастного.
– Кажется, туда! Бежим!
Охранники, оттолкнув меня в сторону, побежали по указанному им направлению. Я же подбежал к другим охранникам и заявил, что беглец уже покинул пределы стены, нужно срочно отыскать его там, сообщить людям. Охранники меня благополучно отвели в офисное здание, где я сообщил, что начну писать сообщения, дабы раздать их людям. Меня оставили одного, после чего я отправился к выходу.
Боги, о, боги! Мечтой всей моей жизни было желание попасть за стену, а теперь я жадно вдыхаю воздух за её пределами, ощущая себя вне ловушки. Первым делом я побежал в сторону тёткиного дома. Благо, что я никому не растрепал, что собираюсь покончить с жизнью (для меня это было немного постыдно, хотя многие почему-то считали себя избранными и рассказывали об этом абсолютно всем, да так, чтобы завидовали), поэтому никто из знакомых, соседей и тех, кто меня знает в лицо, особого внимания не обратили. Людей даже не смутили мои дорогие одежды.
Но вот до дома вести дошли раньше, чем я. Тётя, завидев меня в дверях, уронила на пол ворованные мной синтетические яблоки, плюхнулась на стол и воскликнула:
– Явился!
– Не беспокойся, – ответил ей я. – Я соберу свои вещи и уйду.
– Мне ведь заплатили за то, что я сдам тебя. Это я и собираюсь сделать.
– Давай так! Дабы твоя совесть была чиста, я переоденусь и отдам тебе эти одежды богатых господ, которые ты сможешь выгодно продать.
– А как же ты?
– А я сбегу.
– Куда?
– Из города.
– О, боги! Но там же нет жизни, там только пустыня и пустота.
Я метнулся в комнату, дабы переодеться и собрать с собой немного пропитания, а тётушка продолжала говорить (рассматривая при этом скинутые с меня одежды):
– Это всё забылось, но, когда я была маленькой, ходили слухи, что в пустыне живёт злой дух.
– Это всё выдумки, – ответил я.
– Нет.