Футбол. Хоккей 28-2017. Редакция журнала Футбол
Было немного холоднее, чем в ЦеРИМе, но климат южной Мезонии всегда был приятным, даже накануне Нового года.
– Мама, – позвала мать Эмма, повернувшись к ней и взяв одну из кукурузных лепешек с подноса на столе, – я подумала, что, может быть, будет лучше, если вы не поедете на церемонию. Это будет очень обременительно, тебе не кажется? Тысячи людей будут пытаться добраться до ЦеРИМа, подземный канал будет переполнен, вам придется ждать часами. И мы даже не сможем быть вместе, когда все начнется. Наверно, вам удобнее будет посмотреть церемонию отсюда? Будет действовать заклинание передачи…
Ее мать, женщина с длинными волосами, собранными в пучок, и в красивом цветочном платье, прикрытом желтым фартуком, села напротив нее. Эмме не нужно было читать ее мысли, чтобы увидеть, что мать сдерживала испытываемое облегчение. Эмма почувствовала укол в животе. Ее родители скорее спрячутся, чем поддержат ее в один из самых важных дней ее жизни.
Но это было не ново. Ее семья шестьдесят лет жила с прилипшим к коже стыдом. С тех пор как Максимилиано Торрес, старший брат ее деда, выиграл Лигу. Он был коронован монархом Мезонии и через неделю сошел с ума. Король Торрес, более известный как король Террорес, чье правление было самым коротким и печально известным в истории Тайки. За четыре века истории Лиги Короны ни разу не приходилось свергать короля во имя всеобщего единства, пока к власти не пришел король Террорес. Высший орган власти ЦеРИМа, Центра регулирования институтов магии, при поддержке тридцати девяти монархов Тайки сверг ее двоюродного деда и заставил Мезонию жить под управлением совета колдунов ЦеРИМа, пока избранному волшебнику не удастся выиграть Лигу. Двадцать четыре бесконечных года. Максимилиано Торрес бежал от унижений, но его семье не удалось спастись. Ее бабушка и дедушка, ее родители, ее дяди и двоюродные братья… все они выросли среди частушек о короле Терроресе и всех его кошмарах. Над ними смеялись преподаватели и одноклассники, и в конечном итоге Торресы отказались от своих мечтаний в пользу жизни с опущенной головой. Но Эмма не собиралась быть такой. Она шла, высоко задрав подбородок. Никто не знал сердца таких, как она, и все те ведьмы и колдуны, что их оскорбляли, должны бы посмотреть на себя, прежде чем наказывать невинных людей за преступления родственников. Вот почему не имело значения, будет ли ее семья с ней на церемонии открытия, испытаниях или на Суперфинале. Эмма собиралась участвовать в Лиге, собиралась ее выиграть, а потом – многое изменить. Мезония уже никогда не будет прежней.
– Прибыл! – вдруг раздался голос из-за кухонной двери.
Эмма смотрела, как ее отец нес большую коробку, обтянутую зеленым шелком. Он пришел с работы на котловане, потому что был одет в разноцветный халат, закрывавший его до колен. Он мило улыбнулся, как всегда, когда они втроем были вместе. Эмма ответила тем же. Ее мать поспешно сняла поднос со стола и наложила быстрое заклинание Воды, чтобы убедиться, что поверхность чистая. Отец Эммы поставил коробку с нехарактерной для такого грубого человека мягкостью.
«Ты такая смелая, дочка. Не знаю, в кого ты такая пошла», – услышала Эмма его мысли и не могла не улыбнуться.
Мать