Вверх по течению. Валерий Шубинский
день поднимается, не хуже, чем прежде,
И скоро опять начнется игра
Пяти пятиклассников в осенней одежде
В заштопанный мяч на краю двора.
А тень за спиной становится черной,
Становится синей, глотает свет,
Во дворе ругаются пес и ворона,
Через час ты вернешься – их уже нет.
Жигули у подъезда стоят на старте:
Бока недомыты, глаза пусты.
Пять пятиклассников становятся старше,
Знакомых ворон съедают коты,
И новые птицы спорят с новыми псами
(Короткокрылы, невелики),
И бобры поднимаются, гребя усами,
Вверх по теченью мелкой реки.
И сносят ларьки, возводят лабазы,
Сносят лабазы, разбивают газон,
И брикеты земли привозят Камазы,
И Газы газуют в проулке косом,
И свежепостроенный дом покрывают
Зеленой сверкающей чешуей,
И каждую зиму всегда забывают
Каждою следующей зимой,
И у снеговиков вырастают руки,
В головах прорезываются зрачки,
Но каждой весной уходят их внуки
Вниз по теченью мелкой реки.
И старухи высовываются из окон
И кричат в полосатую пустоту,
А потом навсегда свиваются в кокон
И засыпают с иглой во рту.
И старики, проходя вразвалку
Мимо зеленых стен поутру,
Видят порванный мяч, венчающий свалку,
И не могут снова начать игру.
И какие-то лысые тени в лодках
Не различают, где тень, где вода,
И порою роняют из рук неловких
Плоских рыб, здесь не виданных никогда.
И облака, равномерно-волнисты,
Распускают припухшие завитки
Вверх по теченью мелкой и вниз по
Теченью глубокой реки.
Сентябрь 2007
Зеленые с прожелтью клены московские,
Осины – немного желтей,
Их пальцы, морщинистые и нескользкие,
С гирляндами круглых ногтей.
Над ними – заплаканных луковок олово
И башенок смешанный лес,
И косматые сумерки на голые головы
На канатах спускают с небес.
Куда открываются двери из терема,
Когда мостовые черны
И в целости диск, но изнанка утеряна
У ситной столичной луны?
И кто надзирает кремли эти новые,
Когда после тайной грозы
Московские клены на спины бубновые
Нацепляют прохожим тузы?
Не я ли уж это? Нет, это не я уже —
А