Три короткие истории из жизни сыщиков (сборник). Артур Конан Дойл
Морстена. Подробности мы прочитали в газетах. Мы с братом знали, что капитан был другом нашего отца, поэтому свободно обсуждали при нем это дело, и он тоже участвовал в разговоре, строил догадки, пытался понять, что могло произойти. Мы тогда и представить себе не могли, что для него это вовсе не было загадкой, что он был единственным в мире человеком, который точно знал, что случилось с Артуром Морстеном.
Нам, правда, было известно, что над нашим отцом тяготела какая-то тайна… какая-то опасность. Он ужасно боялся выходить из дому один и платил двум профессиональным боксерам, чтобы они выполняли в Пондичерри-лодж роль привратников. Вильямс, который привез вас, – один из них. Когда-то он был чемпионом Англии в легком весе. Отец никогда не рассказывал нам о причинах своего страха, но больше всего он боялся человека на деревянной ноге. Однажды он даже выстрелил из револьвера в одноногого человека, который, как выяснилось позже, был безобидным торговцем, собирающим заказы. Пришлось заплатить ему большую сумму, чтобы дело это не получило огласки. Мы с братом полагали, что это не более чем причуды старика, но события показали, что мы ошибались.
В начале 1882 года отец получил из Индии письмо, которое просто потрясло его. Он вскрыл письмо за обеденным столом и прямо там же чуть не лишился чувств. От удара он так и не оправился и через несколько месяцев умер. О том, что было в письме, мы не узнали, но, когда он его читал, я успел заметить, что это была недлинная записка, написанная неразборчивым почерком. Отца уже много лет мучила увеличенная селезенка. Болезнь его резко обострилась, и к концу апреля нам сообщили, что надежды на спасение нет и он хочет передать нам свою последнюю волю.
Когда мы вошли в его комнату, отец лежал, весь обложенный подушками, и тяжело дышал. Он заставил нас закрыть дверь, подойти к кровати и встать с обеих сторон. Потом, взяв нас за руки, он произнес речь, и голос его дрожал от волнения и боли. Я попытаюсь повторить сказанное им дословно.
«Есть только одно обстоятельство, – сказал он, – которое не дает мне покоя в эти последние минуты. Это несправедливость, допущенная мной по отношению к дочери несчастного Морстена, оставшейся сиротой. Это проклятая жадность, которая всю жизнь была моим главным пороком, лишила бедную девочку сокровища, а ведь оно принадлежит ей по праву, по крайней мере его половина. Хотя сам я им никак не воспользовался… Вот какая глупая штука алчность. Сама мысль о том, что я обладаю этим сокровищем, была для меня так упоительна, что я просто не мог заставить себя поделиться с кем-то своим богатством. Видите эту жемчужную диадему у бутылочки с хинином? Хоть у меня и разрывалось сердце, когда я это делал, но я приготовил ее, чтобы послать дочери Морстена. Вы, дети мои, передадите ту часть сокровищ Агры, которая должна принадлежать ей. Но не давайте ей ничего, даже этой диадемы, до тех пор, пока я не умру. Я знаю людей, которые были уже одной ногой в могиле, но все же выздоравливали.
Я расскажу вам, как умер Морстен, – продолжил он. – У него много лет было плохо с сердцем, но он