Сожженная земля. Светлана Волкова
сельчан. – Он ужо давно в столицу навострился, еще до пламенного лиха. Его свои тут же позвали. Он даже следствие с дурехой Марной хотел бросить, на нас ейное правосудие оставить. Кому то следствие надобно, коли его начальственные магики, кто его сюда направил, бунт супротив государыни учинили? Ежели бы лошади не потравились на Весенской конюшне, уехамчи бы, и сгорели бы мы тут все. А опосля пламенного лиха не пошел сразу, чтобы нас не бросать. Но завтра он уйдет. А нам надо успеть раздумать и собраться, ежели с ним надумаем идти.
Тинка фыркнул.
– Ты милорду-то передай, пусть спасибо Создателю скажет за потравленных лошадей. Он тут отсиделся, а там Болотник сколько своих же магиков пожег-покрошил. И скольких еще покрошит. Если бы растяпа Весен не накормил сопрелым сеном своих лошадок, помчался бы милорд своим на подмогу да сгорел там супротив Болотника. А тут и сам цел остался, и нас от полымя прикрыл, воздай ему Создатель. Вблизи лиходея смог бы он так прикрыться, чтобы живым остаться? Лучче бы оно милорду пересидеть смуту здесь, с нами. А када оно утихомирится, да кады государыня взаправду смогет награждать служение, а не токмо посулы сулить, тады и в столицу можно навостриться.
– Многие рассуждают именно так, мэтр Тинка. Именно поэтому Ее Величество щедро наградит тех, кто встанет рядом с ней в тяжелые времена, когда она нуждается в поддержке. Не тех, кто придет лишь за наградой, когда смута и разруха останутся позади.
Голос, ответивший крестьянину, разительно отличался от прочих голосов и акцентом, и интонациями. Через калитку во двор старосты вошел стройный юноша среднего роста, в черном плаще поверх аккуратной темной одежды. Маленькая толпа дружно развернулась и низко склонилась перед юношей.
– Думайте лучше. Кто ждет вас на юге? Там вы станете обузой, как сотни других беженцев. На севере вы будете желанными работниками. Там есть труд и будет награда. Не сразу. Но будет тем щедрее, чем раньше вы окажете поддержку Ее Величеству. Сейчас земля покрыта пеплом. Но ветер и магия устранят эту помеху. Землю нужно будет вспахивать и засеивать. Подумайте, какие наделы вы сможете получить. Они не будут уступать дворянским наделам.
– Мы и сами можем взять любые наделы, милорд, – хохотнул Тинка. – Спорить-то некому. Уж не осерчайте за дерзость, милорд благодетель.
Юноша пожал плечами. Дерзость крестьянина беспокоила его не больше, чем несушка, которая путалась у него под ногами, ковыряя клювом землю.
– Взять сможете, а удержать? Как бы то ни было, решение за вами. Я сказал мэтру Луми, – он кивнул в сторону старосты, – я жду еще сутки и выезжаю в столицу. Желающих приглашаю присоединиться ко мне. Прочие останутся здесь или двинутся на юг – кому как заблагорассудится. Однако вас так мало, что вряд ли вам стоит разделяться. Советую принимать решение сообща – либо вся деревня выдвигается со мной, либо в переполненную беженцами Аревайю, либо остается на месте.
Воцарилась тишина. Ни староста, ни языкастый Тинка, никто из сельчан не подали голоса. Молодой