Жена фокусника. Олли Ver
Сердце, вылезающее из горла, руки и спина в холодном поту, пустая голова, в которой кроме ужаса нет ничего. Это было так давно. В прошлом столетии. Но теперь, когда я стою на своей собственной кухне в одном нижнем белье, с растрепанными волосами, расшатанными нервами и холодными от страха конечностями, я буквально кожей чувствую, как схлопывается время, как в огромную черную дыру падают секунды, минуты, часы, месяцы, как она сжирает год моей беспечной жизни, в которой не было места ужасу и страху. Там, за границей вчерашнего дня, все было просто, и самой большой проблемой было отсутствие моего любимого йогурта в магазине. Но сейчас – год сожран, его нет, и стоя на кухне в одном белье, я снова чувствую себя, как в «сказке». От этого слова волна мурашек прокатилась по моему телу.
Что мне теперь делать? Что делать, когда в своем собственном доме я не чувствую себя в безопасности? Куда бежать? Мой дом больше не моя крепость и, судя по тем знаниям, которые по секрету поведала мне «сказка», никогда ею не был. Теперь я точно знаю – моя квартира не убежище, моя квартира – четыре стены и дверь. Любой замок можно открыть, любое убежище – взломать, если у тебя есть подходящий инструмент.
«Любая искалеченная психика… а мы ведь не сомневаемся, что она у меня именно такая…?»
Мы не сомневаемся. Ни секунды.
И что же прикажешь мне делать, Максим Андреевич? Что за фарс? Что за странная тяга к пафосу? Что за представление, мать твою? Что за желание устраивать цирковое представления из публичного линчевания? Почему бы просто не прийти ко мне и не сказать: «Все, Марина Владимировна, отпуск закончился. Собирай вещички. Добро пожаловать в мой личный ад». Зачем мариновать меня и изгаляться? Как мне расценивать все это? Как понять, что именно происходит? Ты просто пытаешься превратить мою жизнь в чистилище, забавы ради, или это совершенно ясный для тебя, но абсолютно непонятный мне жест, приглашающий меня в твою жизнь? Тебе там скучно или ты соскучился? Что мне-то теперь делать? Можно жить своей жизнью или бросить все и мчаться к тебе? Можно ли мне жить своей жизнью, Максим?
Мое лицо скривилось от подступающих слёз. Я закрыла его руками и приказала себе заткнуться. Хватит, королева драмы, наплакались уже.
Я развернулась и пошла в ванную.
***
Я вышла из машины и громко хлопнула дверью. Кнопка на брелке, короткий писк сигнализации и звук закрывающихся дверей. Подняла голову и посмотрела на невысокое здание передо мной – скромно, но со вкусом. Пожалуй, нарочито скромно, потому как денег тут – куры не клюют. Об этом буквально кричит качественная отделка и огромные окна. Даже ручка двери – монолитный куска витого стекла – кричит о том, что просто – не значит – дешево.
Внутри прохладно, работает кондиционер, и где-то на заднем плане глухо бормочет телевизор.
– Добрый день, – говорит мне администратор и улыбается шикарной, искусственной улыбкой. – Чем могу Вам помочь?
Думаешь добрый? Ну, как знать…
– Здравствуйте, – говорю я. Натягивать на лицо улыбку у меня нет ни сил, ни настроения. – В двести