Драматургия. Артур Олегович Лазарев

      Благодаря развитию науки в целом и астрономии в частности, благодаря тем знаниям, которыми обладает человечество, мы можем сегодня при помощи научно-познавательных передач, космических съёмок или даже собственного воображения воспарить над нашей планетой и устремиться от неё прочь во Вселенной. Таким образом мы последовательно окинем взглядом Солнечную систему, Млечный Путь, Местную группу галактик, Сверхскопление Девы, Ланиакею, Космическую паутину… Забравшись в своём сознании так далеко от родного дома, глядя на мир глазами Творца, представляя (и не представляя одновременно) все те чудовищные масштабы окружающего бытия, мы не сможем не задаться в какой-то момент мыслью: «Боже, этот мир настолько велик, что есть ли мне вообще в нём место? И если да, то какое и зачем? Я меньше песчинки в пустыне, я меньше капли воды в океане, мой голос неслышим, а тело неразличимо. Так есть ли вообще во мне хоть какой-то смысл, и кто бы заметил моё присутствие или отсутствие в этой чёрной бездне?» Затем мы вернёмся в свою собственную реальность, переключимся на окружающий мир и забудем обо всех этих переживаниях, ведь жизнь продолжается независимо от того, кто и как себя в ней осознаёт или не осознаёт вообще. Помимо людей, на этом свете живут миллионы зверей, рыб, птиц и насекомых, которые вряд ли заняты ежесекундным поиском своего предназначения. Глядя на них, глядя на деревья и траву, почву и водоёмы, можно прийти к выводу, что разумно устроенная в деталях жизнь тем не менее не имеет никакого общего разума и в целом бесцельна. Или, наоборот, возвысившись над всей этой природой, призвать в свою защиту Творца и вручить ему свои цели и устремления, этику и право, долг и призвание. Или самому почувствовать себя Творцом, которому всё дозволено… История человечества знала всякий подход. Подъём религии и искусства, науки и этики сменялся хаосом и анархией, чтобы однажды всё возродилось вновь в какой-то новой форме. Взамен великих мыслителей приходили тираны, взамен тиранов приходили религиозные фанатики, которых в свою очередь сменяли те же тираны, одетые в платья гуманизма. Я не гожусь в пророки, но мне кажется, что это будет происходить до последнего дня человечества, хотя бы потому, что та бескрайняя Вселенная, которая нас окружает, есть и у каждого внутри. И понять это – сделать первый шаг к осмыслению самого себя, того внутреннего Космоса, что ничем не уступает внешнему.

      У людей поверхностных существует расхожее мнение, что химик всю жизнь проводит с колбами и пробирками, патологоанатом изучает трупы в прозекторской, астроном непрерывно глядит в телескоп, а философ, соответственно, постоянно пребывает в размышлениях о жизни и смерти. Другое расхожее мнение заключается в том, что если от первых трёх есть какой-то толк, то увлечение философа изначально бесполезно, ведь это его размышление «обо всём и ни о чём» нигде не применимо и бесперспективно. Оно не может как-то практически повлиять на нашу жизнь, да и вообще это пустая трата времени… Испытывая старую любовь к философии, я часто сталкиваюсь с такими суждениями и каждый раз задумываюсь – так ли это? Разумеется, можно сразу же вспомнить, в противовес таким мнениям, что у истоков европейской цивилизации стояли великие Сократ, Платон и Аристотель, что мировоззрение Средневековья в большей части проистекает из Блаженного Августина, что такие люди как Ницше, Гегель, Маркс, Сартр вообще сотворили Новейшее время и т. д. Но при всём этом всегда будет оставаться вопрос – зачем всё это лично мне, отдельно взятому человеку? Допустим, у меня есть образование, работа, семья, нехитрое хобби, отпуск раз в год. Что даст мне «Критика чистого разума» или теория Ницше о «смерти Бога»? Нужно ли мне это для личного саморазвития или я найду-таки во всём этом какой-то прикладной смысл? Изменит ли меня вся эта непонятная зачастую информация или я могу, как и многие, пройти мимо неё без всяких угрызений совести?

      В который раз задумываясь об этом, я возвращаюсь в памяти к своему детству и вижу худого сутулого ребёнка, который смотрит в окно на будни Зазеркалья. Там, в этом Зазеркалье, бьёт ключом жизнь: сменяют друг друга идентичные спины прохожих, шумит листва, одинокая пчела перелетает с места на место, лениво плывут облака… Но худой сутулый ребёнок уже понимает, что через эту призму он видит лишь внешнюю обёртку мира, но не видит чего-то более важного, того, к чему он будет приходить всю свою жизнь. Он пытается разглядеть себя в этом Зазеркалье, но видит лишь собственную тень, появляющуюся то там, то здесь… И он разочарованно отворачивается от окна и идёт читать книги, предпочитая делать то, что ему действительно интересно. Затем он вырастет и станет писать книги чаще, чем читать, но он ещё этого не знает. Другое дело, что он просто многое хочет знать и у него с каждым днём накапливается всё больше вопросов.

      Наверное, я, как и все, когда-то спрашивал у первого встречного,