Лесси. Эрик Найт
не приходила к школьным воротам. Должно быть, герцогский слуга наконец придумал, как окружить ее такими препятствиями, что даже и она не могла их одолеть.
Каждый день, когда Джо выходил из школы, в нем на одно мгновение оживала надежда и он устремлял глаза на то место у ворот, где всегда сидела Лесси. Но ее там никогда не бывало.
В школе на занятиях Джо старался думать об уроке, но Лесси не шла у него из ума. Он отбивался от собственных мыслей. Он решал больше не ждать, что она когда-нибудь снова окажется там. Но, проходя после уроков по школьному двору, он всякий раз обращал глаза к тому месту у ворот – наперекор своим обещаниям самому себе больше никогда ее не ждать.
Ее там не бывало никогда, – значит, жизнь пошла не такая, как раньше.
Но дело было не только в Лесси. Джо стал замечать, что и многое другое в жизни идет не так, как раньше. Он замечал, что родители часто ругают его теперь за такие вещи, за какие прежде никогда не сердились. Например, иногда за столом мать следила, сколько ложек сахару он сыплет в чай. Она поджимала губы, а порой прямо говорила:
– Куда тебе столько сахару, Джо? Нельзя же… не стоит есть так много сахару. Вредно для здоровья.
Мать за последнее время стала очень раздражительна – и это тоже было чем-то новым, чем-то, что «шло не так, как раньше».
Однажды, когда она собралась идти за покупками на воскресный день, она повела себя так странно! И только потому, что он предложил сделать на обед жаркое.
– Почему бы нам не сделать на воскресенье жаркое, мама? И пудинг по-йоркширски. У нас его давненько не было. Уф! Я только заговорил об этом, и у меня сразу разыгрался аппетит.
Раньше, бывало, мать с отцом радовались его аппетиту. Они смеялись, подшучивали, говорили, что ест он так, что впору слону, и всегда давали ему прибавку. Но на этот раз мать не засмеялась, даже не ответила ему. Она остановилась, швырнула кошелку и, ни слова не сказав, бросилась наверх, в спальню. А отец поглядел ей вслед, потом без разговоров вскочил, взял кепку и вышел, хлопнув дверью.
Да и многое другое шло не так, как раньше. Теперь нередко, войдя в дом, он заставал отца и мать сердито глядящими друг на друга. Едва он входил, они мгновенно смолкали, но он видел по их лицам, по тому, как они держались, что у них был спор.
Однажды поздно ночью он проснулся и услышал, что они внизу, на кухне, ведут разговор. То не было приятное гуденье голосов, как в прежние дни. Голоса были вскидчивые, сердитые. А потом, встав с кровати, Джо расслышал сказанные отцом слова:
– Говорю тебе, я исходил двадцать миль вокруг, ноги сбил, и нигде ничего…
Тогда голос матери сделался ровней, и Джо услышал, что она вдруг заговорила совсем тихо, в теплом, ласковом тоне.
Да, многое шло не так, как раньше. В самом деле, очень многое. Джо казалось даже, что просто уже ничто не идет как раньше. И все это было для него как добавление к одному, главному: нет больше Лесси!
Когда была у них Лесси, дома было тепло и уютно, был мир и лад. Теперь, когда ее отдали, все стало неладно. Значит, ответ простой: если Лесси вернуть, все опять пойдет