Воскрешение Лазаря и Вход Господень в Иерусалим. Антология святоотеческих проповедей. Антология
обстоятельства Своих грядущих страданий. День здесь – время благодати и истины, освещаемое сиянием немеркнущего Света, Который есть Сам Христос – по Его слову: Я свет пришел в мир (Ин. 12: 46), Я свет миру (Ин. 8: 12). Кроме того, под светом этого дня можно понимать и саму проповедь евангельской истины, а также возрождающую благодать таинства Крещения. И еще – христианскую благочестивую жизнь, которая светится отраженным светом Христова сияния по слову Евангелия: Так да светит свет ваш пред людьми (Мф. 5: 16). Ночь же здесь – это отсутствие благодати в век дохристианского ветхозаветного закона, когда еще не сияла Христова истина, когда у многих не было верного понимания смысла ожидаемого пришествия в мир Спасителя, Его подлинной роли в грядущей победе над грехом и смертью. Некоторые из иудеев, слепо принадлежа ветхозаветному закону и не желая принять Нового Завета, ложно истолковывают этот закон, неправо верят. Ошибочно понимая содержащиеся в ветхозаветном Писании пророчества о Спасителе, иудеи претыкаются, как бы спотыкаются о спрятанные, сокрытые в законе предуказания на Христа, ложно интерпретируют пророчества о Мессии.
Помимо этого, по убеждению все того же Андрея Критского, «под днем можно еще понимать и очевидность этого чуда [воскрешения Лазаря], которое подобно солнцу облистало омраченные сердца, и вдруг – всю Иудею…». Под мраком, по его мнению, можно понимать мрак неверия, духовной слепоты, что лежит на очах врагов Христа, предстоявших в момент совершения Господом чуда у гроба Лазаря. Они оказались свидетелями удивительного события воскрешения четверодневного мертвеца, однако не приняли Христа, но, напротив, еще более озлобились против Него, продолжая ходить во тьме (ср. Пс. 81: 5). Как иначе можно назвать такую вражду против Господа, если не ночью, мраком?
Святитель Иоанн Златоуст в своей 62-й гомилии на Евангелие от Иоанна так поясняет слова Господа: если даже ходящий при материальном свете дня находится в относительной безопасности, потому что ясно видит перед собой дорогу и избегает различных препятствий, то тем более находится в безопасности тот, чей духовный путь освещается Самим Господом, Который ведет его ко спасению.
Сказав это, говорит им потом: Лазарь, друг наш, уснул; но Я иду разбудить его (Ин. 11: 11).
Святитель Андрей Критский подчеркивает, что Господь произносит эти слова без малейшей доли тщеславия. Ведь Он – истинный Бог, чуждый всякого внешнего честолюбия и при этом – абсолютно всемогущий, поэтому для Него воскресить человека все равно что пробудить его от сна.
Ученики Его сказали: Господи! если уснул, то выздоровеет. Иисус говорил о смерти его, а они думали, что Он говорит о сне обыкновенном. Тогда Иисус сказал им прямо: Лазарь умер; и радуюсь за вас, что Меня не было там, дабы вы уверовали; но пойдем к нему (Ин. 11: 12–15).
Поначалу Господь говорит Своим ученикам о Лазаре намеренно неопределенно. Он использует слово «сон» вместо страшного «смерть». Теперь же Христос прямо и ясно свидетельствует о наступившей смерти друга. Тем самым для Господа наконец