Небесный фермер. Среди планет. Космическое семейство Стоун (сборник). Роберт Хайнлайн
в конце концов, она в числе прочего спасла мою собственную шкуру.
– Мистер Ортега, – спросил я, взглянув на метеорит, – можно как-то узнать, откуда он взялся?
– Вряд ли, – ответил он, – хотя можно попросить ученых разрезать его на кусочки и высказать свое мнение. Если, конечно, ты не против, что от него ничего не останется.
Я сказал, что предпочту оставить метеорит себе, что и сделал, – он до сих пор лежит у меня в кармане.
– Это либо фрагмент кометы, – продолжал мистер Ортега, – или кусочек Разрушенной планеты. Мы не знаем, что именно, поскольку там, где мы находимся, не должно быть ни того ни другого.
– Но было, – сказал я.
– Значит, было.
– Гм… мистер Ортега, почему бы не покрыть корабль достаточно толстой броней, чтобы помешать подобным штучкам?
Я вспомнил, как выглядела оболочка корабля в месте пробоины: она казалась чудовищно тонкой.
– Ну… во-первых, этот метеорит был настоящим гигантом среди себе подобных. Во-вторых, Билл, ты что-нибудь знаешь про космические лучи?
– Боюсь, не так уж много.
– Тебе наверняка известно, что человеческое тело проницаемо для первичного космического излучения, которое для него безвредно. Именно с ним мы сталкиваемся здесь, в космосе. Но металл для него не полностью проницаем, и когда оно проходит сквозь металл, возникают всевозможные эффекты в виде вторичного, третичного и четвертичного космического излучения. Они накапливаются и приносят немалый вред, вызывая мутации и неприятные последствия не только для тебя самого, но и для твоих потомков. И из этого следует, что человек безопаснее всего чувствует себя в космосе, когда окружающей его оболочки корабля хватает лишь для того, чтобы удерживать внутри воздух и не пропускать внутрь ультрафиолет.
В последующие несколько дней Горлопана было почти не слышно, и я решил, что, возможно, он усвоил полученный урок, но ошибался. Наткнувшись на него в одном из нижних коридоров, где никого больше не было, я намеревался с ним разминуться, но он преградил мне дорогу.
– Хочу с тобой потолковать, – сказал он.
– Ладно, – ответил я. – О чем?
– Считаешь, будто ты самый умный?
Мне не понравились ни его слова, ни тон, которым они были произнесены.
– Я вовсе не считаю, будто я умный, – сказал я. – Я в самом деле умный.
Он уже успел меня утомить.
– Дерзить вздумал? Думаешь, я должен тебе руку целовать и благодарить за спасение жизни?
– Что, правда? – усмехнулся я. – Если ты об этом, то можешь не беспокоиться – я поступил так вовсе не ради тебя.
– Знаю, – ответил он. – И учти – я вовсе тебе не благодарен.
– Ну и ладно, – пожал я плечами. – В благодарности таких, как ты, я нисколько не нуждаюсь.
– До чего же ты меня достал, – тяжело дыша, медленно проговорил он.
В следующее мгновение меня свалил удар костяшками пальцев в зубы.
Я осторожно поднялся, пытаясь застичь его врасплох, но тщетно – он снова сбил меня с ног. Я попробовал пнуть его лежа, но он увернулся.
После