Нортенгерское аббатство (сборник). Джейн Остин
чувства твои совершенно понятны. Когда сердце воистину полонено, я знаю, сколь мало удовольствия даруют знаки вниманья всех прочих. Все, что не касается возлюбленного предмета, – такое унылое, такое неинтересное! Я абсолютно постигаю твои чувства.
– Но тебе не следует понуждать меня столько думать о господине Тилни – может, я его больше и вовсе не увижу.
– Не увидишь! Драгоценнейшее созданье, не говори такого. Я уверена, мысли об этом разбивают тебе сердце.
– Да нет, вовсе нет. Я не притворяюсь, будто он не доставил мне великой радости; но пока не дочитаны «Удольфские тайны», пожалуй, никто не сможет разбить мне сердце. Ах! Устрашающая черная вуаль! Милая моя Изабелла, я уверена, за ним наверняка таится скелет Лаурентины.
– Так странно, что ты прежде не читала «Тайн»; но, полагаю, госпожа Морлэнд возражает против романов.
– Отнюдь нет. Она и сама то и дело читает «Сэра Чарлза Грандисона»;[20] однако новые книги к нам попадают редко.
– «Сэр Чарлз Грандисон»! Потрясающая книга, такая жуткая, правда? Помнится, юная госпожа Эндрюс и первого тома не одолела.
– На «Удольфские тайны» совсем не похожа и все-таки, по-моему, очень увлекательная.
– Ты так думаешь? Удивительно; я думала, ее совершенно невозможно прочесть. Но, драгоценная моя Кэтрин, знаешь ли ты уже, что сегодня надеть на голову? Я полна решимости во всех собраньях одеваться в точности как ты. Мужчины, знаешь ли, такое порой замечают.
– Если и замечают, сие незаметно, – весьма невинно отметила Кэтрин.
– Незаметно! Ах, Господи! Я взяла за правило никогда не обращать вниманья на их слова. Зачастую мужчины потрясающе дерзки, если не выказывать бойкости и не держать их на расстояньи.
– Правда? Ну, ничего такого я не замечала. Со мной они всегда очень милы.
– Ой, это они притворяются. Самые надменные созданья на земле, и притом мнят себя такими важными! Кстати говоря, я столько раз хотела спросить, но все забывала – какие мужчины тебе нравятся больше? Ты больше любишь светлых или смуглых?
– Даже не знаю. Никогда особо не задумывалась. Пожалуй, нечто среднее. Не бледных и… и не очень смуглых.
– Замечательно, Кэтрин. Я его узнаю. Я помню, как ты описывала господина Тилни, – «смуглая кожа, темные глаза и довольно темные волосы». Что ж, у меня иные вкусы. Я предпочитаю светлые глаза, а что до обличья – ну, знаешь… бледные мне нравятся больше всех. Не выдай меня, если среди твоих знакомцев обнаружишь того, кто с сим портретом схож.
– Выдать! О чем ты?
– Нет-нет, не расстраивай меня. Мне чудится, я и так чересчур много разболтала. Давай оставим эту тему.
В некотором изумленьи Кэтрин подчинилась и, несколько мгновений помолчав, уже собралась было вернуться к вопросу, кой в ту минуту интересовал ее более всего на свете, – скелету Лаурентины, – однако Изабелла предотвратила сие, молвив:
– Ради Бога, давай уйдем из этого угла. Два мерзких юноши, знаешь ли, глазеют
«История сэра Чарлза Грандисона» («The History of Sir Charles Grandison», 1753) – эпистолярный роман Сэмюэла Ричардсона.