Любовь и страсть. Новеллы, эссе. Лев Голубев-Качура
улыбнулся, и легонько хлопнул меня по плечу. После его «легонько» у меня подкосились ноги, и я чуть не присел всем задним местом на лестницу, но спасибо другу, поддержал, не дал упасть.
Неожиданно у меня в голове откуда-то появилась вполне здравая и очень назойливая мысль, я даже приостановился, так она меня удивила.
– Что с тобой? – забеспокоился мой друг. – Тебе плохо?
– Слав, а ты расскажешь мне о каком-нибудь интересном случае из твоей милицейской практики?
– Не милицейской, а полицейской, запомни, дубина! Ох, уж эти мне писатели, – покачал он, как-бы удивлённо, головой. – Пьяный-пьяный, а смотри-ка ты, всё норовит что-нибудь выпытать…, разведчик хренов.
– Слав, не жмись, помоги другу, а то у меня полный застой в работе, а в голове… нуу, ни одной путной мысли не проскальзывает. Я тебе честно, как другу…, иии больше никому-никому, слышишь, ни-ко-му. Чш-шш!
И я прижал палец к губам. Или мне это показалось?
Но я старался, честное благородное слово, очень старался это сделать. Но всё-таки наверно промазал, потому что мой палец почему-то оказался не прижатым к губам, как я хотел, а у меня на переносице, ближе к глазу.
…Хочешь, Слава, я признаюсь? – продолжил я, и шутки ради состроил мину очень похожую на заговорщицкую.
– В таком состоянии, друг ситный, не стоит признаваться ни в чём, и никому, даже лучшим друзьям.
– А я всё же признаюсь тебе, как самому наилучшему другу. Ты прав, Славка, я очень давно столько не пил, и я уже полгода простаиваю…
– Майор, простаивают поезда и автобусы. А вообще-то, тебе пить надо меньше, вот и появятся светлые мысли в голове.
– Неа, Слав, я серьёзно. Я ж тебе говорю – я давно не пил… столько…, ии-и… поэтому, понимаешь, и раз-раз-развез-ло меня. Слав, давай…, давай… прямо щас…, вот тут…, на лестнице сядем, и ты будешь мне рассказывать. Ты… мне… расскажешь, Славик?
– Лёвка, тебе надо отдохнуть с дороги, ты вон как «устал», даже ноги не хотят идти… Завтра, на трезвую голову… поговорим. Сейчас у меня голова… тоже не очень-то соображает. Ты отоспишься после дороги, я вернусь после работы, тогда и поговорим, лады? А, сейчас, тебе лучше послушаться старшего по званию, друга и, не сопротивляясь, не хватаясь за перила, аккуратненько переставлять ножки.
И, Славка, подхватив меня под мышки, потащил по лестнице куда-то наверх.
– Лады! – по-моему, запоздало и не очень уверенно, кое-как перебирая ногами, согласился я.
Глава четвёртая
Проснулся я поздно. В доме стояла почти полная тишина, только какая-то заблудшая муха назойливо билась о стекло. Поднявшись с постели, я выглянул в окно. Солнце плавало в бездонно-голубом небе, освещая верхушки деревьев в саду. А над ягодными кустами и деревьями, перелетая с одной ветки, на другую, сновали бабочки и стрекозы.
Эй, люди, ау! – позвал я, спускаясь по лестнице.
Мне ответила тишина. Спят мои собутыльники, решил я. Пройдясь по дому, заглянул в одну дверь, в другую – никого.