Инопланетяне. Приключения. Лев Голубев-Качура
облик моего издателя и, с язвительной улыбкой искривившихся губ, издевательским тоном проговорил:
– Вот такой ты нам и нужен – задиристый, непокорный, готовый биться за свою жизнь до конца.
– Но…, зачем?
На этот, не совсем корректный вопрос, я всё же отвечу тебе.
– Люди, по природе своей, свободолюбивые особи. Они ненавидят рабство в любых его проявлениях…, не признают законы, противоречащие их пониманию справедливости и, доведённые до крайней черты – восстают. Они стремятся освободиться от ненавистного ига, и ищут любые возможности, чтобы свергнуть тиранов или сбежать от них.
– Ноо…, я-то здесь причём? Зачем меня…
– В тебе с рождения заложен сильный бунтарский дух, и ты, пример передо мной, постараешься сбежать, или… поднять восстание, чтобы нас уничтожить.
– Ноо…, если так…, то…
– Ты хочешь спросить – зачем же ты нам такой нужен? Не проще ли тебя сразу уничтожить?
– Да.
– Ты попытаешься любыми способами сбежать. То есть, ты будешь искать любую лазейку в нашей защите, любую ошибку в нашей обороне, а мы…, мы будем…
Он, вдруг осёкшись, замолчал, и подозрительно взглянул на меня.
Из его пространной речи я понял лишь одно – я пленник, а для своей семьи давно мёртв и похоронен. Значит, я никому уже не нужен…, со мной морально покончено.
От такой мысли у меня даже на мгновение пропал интерес к жизни.
Зачем, кому нужно моё существование, если я никому не нужен? – подумал я. Ни дома, ни семьи…, лишь жалкое подобие жизни…
Я представил себе картину будущего своего, и приуныл, настроение резко ухудшилось. Я уже готов был попросить таракана, чтобы меня тут же, не сходя с места, прикончили, прервали мою юдоль горьких слёз и стенаний. Я готов был, словно потерявший стаю одинокий волк, завыть от горя. Я готов был…. Господи, сейчас я готов был на всё, лишь бы прекратилось моё существование.
Но видимо так уж у нас, человеков, заложено (а может это Всевышнее Божество так расстаралось), мы не можем вот так, запросто, не за понюх табака, расстаться с бренным своим существованием – что-то сопротивляется в нас, что-то противится.
Такое же состояние посетило и меня. Что-то во мне воспротивилось скоропостижной смерти, и я ещё подумал, а почему эта тварь будет преспокойно наслаждаться жизнью, а я нет? Почему? Да я…
И замолк, вспомнив, что эти твари владеют даром мыслеречи, то есть, я перестал думать о чём-либо, постарался отключить свой мозг от любых эмоций.
По-видимому, Таракан уловил моё настроение, и насмешливая улыбка появилась на его лице. Презрительно усмехнувшись, он как-бы решил подвести итог нашему диалогу:
– Вот видишь, я прав.
– Ни фига ты не прав, – мысленно сопротивляясь его выводу о нас, ответил я, – ты прав только в одном – Человек существо, действительно, свободолюбивое, а вот я – я слабый, никчёмный человек. У меня ничего ценного в жизни не осталось – ни семьи, ни жены, ни детей. Мне теперь всё по-фигу –