.

      Сейчас я просто видела перед собой реку, слышала вдалеке гул машин, проезжающих по мосту, откуда-то лилась музыка и были слышны шаги. «Странные, – подумала я машинально. – Какие-то крадущиеся». Я собралась встать, но на голову мне накинули что-то колючее, тяжелое. Я забарахталась, пытаясь освободиться, но меня держали сильные руки.

      – Лёля! – услышала я голос Лёшки.

      Меня отпустили, кто-то бросился бежать. Лёшка стянула с меня старое одеяло.

      – Что это было? – мы непонимающе смотрели друг на друга.

      – Тут по базе много полупьяных мужиков шатается,– произнесла Лёшка, – может, это у них шутки такие глупые или кто дурное задумал? Пошли, Лёль! Что ты, вообще, убежала?

      – Воздухом подышать захотелось!

      – Подышала?

      Мы подошли к домику, возле него стояли наши встревоженные мужчины.

      – А мы стоим и не знаем: идти к вам или оставить вас наедине. – заговорил Стас.

      Позже, сидя с Лёшкой в нашей комнате, я рассказала ей о телефонном разговоре с Максимом.

      – Выходит, не зря его твои родители не любили? Всем он нравился, а им нет. И почему мы своих родителей не слушаем? Моим, Борька тоже никогда не нравился. Просили меня не торопиться. Но мне, же надо было в фате покрасоваться, на работу фотки свадебные принести. Все ж приносили. Как вспомню свою семейную жизнь, так стыдно становится! Представляешь, я ему квартиру оставила, а он мне даже одеяло не отдал. «Его же специально под эту кровать делали! Ты себе новое закажешь!» – передразнила она Борьку. – И я с этим крохобором пять лет спала, ела, ходила в гости, целовалась! До сих пор, как вспомню, хочется рот помыть.