Книга вторая: Ничего личного, детка… СКАЙТЭК 2. Алекс Нагорный
из нового графинчика, и продолжил. – Не Тимура, Арона! Так вот, он из всего умеет извлечь пользу. Начали мы с мелких поручений помочь погрузить-разгрузить, прибраться. Потом встретить-проводить, узнать, где живёт, где работает, на чём ездит…
– Кто? – не понял Док.
– Да мало ли кто, твоё сейчас какое дело?
– А! В этом смысле!
– В самом широком смысле. Ты не поверишь – он познакомил нас с племянницами!
– Тоже в бильярд? – он снова ничего не понял.
– На танцы, бестолочь! Арон доверял нам сопровождать девчонок, и был совершенно за них спокоен.
– Хм, нашёл, кому доверить, – он ухмыльнулся и тут же оговорился, – впрочем, я ж почти ничего о тебе не знаю.
– Да ладно, я и сам знаю, какое произвожу впечатление. Это как пример просто. Дальше – больше, задачи усложнялись. Я даже зарегистрировал фирму…
– Да, Вог говорил, что ты бизнесмен.
– Просто деляга, – я ухмыльнулся, – вот бывший мой друг Пашка…
– Который твою… кхм-кхм…
– Да, который потом моей Ирке на моей же днюхе навалял в рот! – говорю с лёгким презрением. – Вот же нашёл тогда из-за чего переживать! Сейчас бы мне те заботы…
– Если ты о диагнозе, заботы у тебя на Земле были бы сейчас похуже, – заметил Док.
– Ну да, – я даже улыбнулся, – повезло, блин! Так вот, Пашка – тот умник, потому я его и подтянул к своим делам, а он сам уже развил и организовал.
– И причём тут хоккей? – устало напомнил Док.
– Да это же сама суть! – я даже немного расстроился его непонятливости, но вовремя вспомнил, что только к этой сути немного приблизился. – Вот ответь, тебя часто спрашивали, кем ты хочешь стать?
– Бывало, – он насторожился.
– А ты?
– Отвечал, что космонавтом, – Док стеснительно улыбнулся. – А ты хоккеистом?
– А я больше всего благодарен Арону за то, что он единственный никогда не спросил, кем я хочу стать. Ему самому никогда не хотелось кем-то становиться, нравилось быть собой – играть, побеждать, даже проигрывать иногда. И он единственный считал это естественным для других. Я сам стал считать, что только так и должен жить человек – оставаться собой в любой игре, при любом раскладе. Особенно наглядно это проявилось в хоккее.
– Аллилуйя! – ёрнически воскликнул Док, наполняя стакан, – только с этого момента, пожалуйста, давай так же подробно.
Я влил в себя спирт, запил чаем. – Уж как получится. В хоккей я попал по «просьбе» Арона подружиться с Сашей, младшим братом одного его весьма перспективного контрагента. Зачем Арону это понадобилось, не очень для нас сейчас важно, но нужно было сильно. Задачка оказалось непростой даже для меня – парня совсем не интересовали клубы, пьянки, доступные девушки. Тогда мне показалось это ненормальным – он увлекался только хоккеем, жил хоккеем, всех людей разделял на две неравные части – тех, кто играет в хоккей, и всех остальных. Я попытался подсесть к его компании в шашлычке недалеко от Ледового дворца, они там иногда оттягивались под пивас с шашлыками. Очень быстро