Говорящий с травами. Книга первая. Денис Соболев
пойдем в дом, поглядим, чего он там набедокурил.
Серко обнюхивал след – загривок поднялся дыбом, уши прижались.
Отец пошел к зимовью, снимая с плеча берданку (он был промысловиком и добывал пушного зверя). Медведь, конечно, ушел, но мало ли. В тайге терять осторожность – значит, терять жизнь. Перед дверью отец остановился, принюхался. Зверем из зимовья не пахло. Маленькое окошко давало мало света и ничего толком нельзя было разглядеть. Серко первым скользнул внутрь, отец шагнул следом, пошарил там и затеплил масленку. Матвейка робко ступил внутрь… и сразу увидел перевернутый стол и разломанную табуретку. В углу светлым пятном выделялось разворошенное сено. В другом углу – небольшая печурка. Вдоль стены – широкие нары. Больше ничего и не было. Отец молча взял топор и пошел за дровами. Матвейка же затеялся наводить порядок: поднял стол, оказавшийся на удивление тяжелым, смел к печке остатки табуретки – пойдут на растопку, прибрал сено. Осмотрелся – больше делать было нечего. Тогда он пошарил возле печки и нашел кресало. Быстро надрал бересты, сложил растопку и начал высекать искру – дело насквозь привычное. Вскоре в печурке загудел, забился огонь. Печь нещадно дымила, и Матвейка опрометью выскочил из зимовья. Ничего, прогреется и будет нормальная тяга. И только потом сообразил, что за зиму в трубу много всякого могло попасть. Прислонил к крыше лежащее тут же бревнышко с насечками наподобие ступеней, и полез наверх. Крыша выглядела очень ненадежно. Черное осклизлое корье расползалось под ногами в разные стороны, норовя сбросить вниз. Но он упорно карабкался вверх. Серко приплясывал внизу, встревоженно наблюдая. Добрался до трубы, глянул внутрь и обомлел – там было чье-то гнездо, пустое. Он аккуратно вынул его из трубы, достал еще какой-то сор, и наконец из нее повалил сырой тяжелый дым. Отец вернулся с охапкой сушняка, со стуком бросил ее возле стены и присел на пороге, закуривая. Увидев находку, бросил:
– Бурундучье…
Бурундуков Матвейка уже знал. Эти маленькие веселые шустрые зверьки всегда его забавляли. Они напоминали ему деревенских мальчишек, таких же шустрых и неугомонных. Маленькие полосатые разбойники часто сопровождали их, когда они ватагой ходили за грибами. И тогда по опушкам то и дело разносилось радостное:
– О! Груздя, груздя нашел! Еще одного!
– А у меня подберезовики! Да какие!
Очень Матвейка любил ходить в лес. Обычно он уходил от всех и оставался один на один с лесом, только Серко бегал кругами, вынюхивая белок. Он просил у леса разрешения взять грибы. Его никто этому не учил, но Матвейка откуда-то точно знал, что лес – живой. И обижать его не хотел. И тот всегда радовал его грибами, показывая крепкие боровички и тугие запашистые подосиновики. Срезая каждый грибок, Матвейка благодарил лес. Он никогда никому об этом не говорил – засмеют ведь…
…Матвейка подумал, куда бы ему пристроить гнездо – вдруг бурундуки потеряют свой дом, будут