Я тебя не помню. Валя Шопорова
вмешался Дориан.
– А кто тебе сказал, что я тайно не ненавижу тебя, когда ты поёшь?
Вставать, чтобы ударить друга, Дориану было лень, поэтому он просто бросил в него пробкой от пива. Леонард увернулся.
– А вот это уже дискриминация! – возмутился Дориан. – В большинстве из нас течёт французская кровь!
– Вот именно, в большинстве, – с присущим ему спокойствием ответил Леонард. – А в таком случае это уже дискриминация меня, как меньшинства.
В ответ Дориан бросил в него пустой бутылкой, Леон запоздало перехватил руки брата.
– Так, Дори больше не наливаем, – заключил Эван.
Раззадорившись от алкоголя, Дориан рявкнул на него:
– Ещё раз назовёшь меня «Дори», я в тебя бутылкой кину! И не промахнусь!
Он рванулся из рук Леона, чтобы достать обидчика, но тот держал крепко.
– Отпусти меня, – приказным тоном заявил Дориан брату.
– Не отпущу. А то ты на людей кидаешься, – Леон прыснул смехом и уткнулся носом младшему в плечо, пытаясь отсмеяться.
Дориан толкнул его плечом, больно ударив в нос.
– Придурок, – буркнул Леон и тоже толкнул его.
Дориан от толчка упал на бок и, наградив брата испепеляющим взглядом, показал ему средний палец, после чего сел на кровать рядом с Эваном.
– Иди от меня, истеричка, – беззлобно сказал бас-гитарист, смеясь, но Дориан шутки не оценил.
Толкнув его в плечи, Дориан быстро направился к двери. Обернувшись около порога, он продемонстрировал средний палец уже всем друзьям и покинул номер, громко хлопнув напоследок дверью.
Остальные парни продолжили веселиться и отдыхать. Только Леонард минут через сорок после ухода Дориана не выдержал и пошёл за ним, чтобы предложить мировую.
В номере Дориана было темно, даже около порога ощущался ночной сквозняк, врывающийся в распахнутое настежь окно. Хозяин номера нашёлся в спальне – он сидел на подоконнике, курил и смотрел в окно, на укутанную в темноту и свет фонарей улицу.
Леонард подошёл к нему, вздохнул, давая Дориану понять, что в комнате он больше не один, и сказал:
– Пошли обратно к нам?
Дориан уже давно не злился, более того, в последние полчаса он сам безумно хотел вернуться, но не делал этого потому, что в таком случае ему нужно было извиняться за своё поведение, а он не любил этого делать. Теперь же у него отлегло от души, и на смену хмурой гримасе пришла улыбка, которую он старательно спрятал в тени. Алкоголь в крови требовал ещё немного покапризничать.
– Ну, если ты так просишь… – протянул он.
– Дориан, не будь свиньёй.
– Ладно, – улыбнулся Дориан, – пошли.
Он сделал последнюю затяжку и, отправив окурок в пепельницу, спрыгнул на пол и обнял друга за плечи. Настроение Дориана вновь было приподнятым, весёлым, но, когда они вернулись к остальным, то оно несколько упало, на плечи навалился груз чувства вины.
Дориан остановился около порога, виновато тупя взгляд и переминаясь