Ведьма из Никополя. Рассказы для детей и юношества. Лев Голубев-Качура
тягаться с железным конём, который гремит железом и изрыгает клубы дыма и пара.
Проиграв соревнование он, я видел через вагонное окно, чему-то радостно засмеялся, и умчался в жаркую даль степи, где волшебным маревом шевелился воздух.
Под стук колёс мы засыпали, под стук колёс мы вставали на следующий день.
Так проходил день за днём.
Долго мы ехали, я уж совсем измаялся, но наконец-то настал долгожданный день, когда наш поезд, замедляя ход и подавая гудки, подошёл к какой-то станции.
Я подумал, что наша утомительная поездка закончилась, но папа сказал, что здесь у нас пересадка на другой поезд.
Я не очень хорошо запомнил само здание вокзала. Запомнилось только – одноэтажное белое здание с небольшими окнами, выступающий на перрон выходной тамбур, и надпись на фронтоне – «АРЫСЬ».
Поезд, который должен был везти нас дальше, уходил ближе к вечеру, а сейчас перронные часы показывали лишь два часа и сорок семь минут местного времени.
Отец с мамой разместили нас – меня и брата, бабушку, и все наши вещи, в углу, между выходным тамбуром и стеной здания вокзала. Они решили, что на перроне будет прохладней, чем в здании вокзала.
А мне с братом только того и надо было.
Ну, что можно увидеть внутри вокзала – расписание движения поездов, да чахлый фикус в углу? Зато на перроне… есть где глазу разгуляться!
Сложив вещи в кучу и загородив их двумя чемоданами, отец приказал нам сесть на них, никуда не отлучаться, и «ворон не ловить». То есть, в переводе на понятный язык – смотреть в оба!
За старшую, в нашей небольшой, но ответственной группе, оставили бабушку (не могли же они, в конце-концов, такое серьёзное дело – как охрана нашего семейного имущества, доверить таким несерьёзным людям, как мы с братом). И пошли заком…, закомпо…, постировать билеты.
Зачем людям придумывать такие мудреные слова, не понимаю? Намного проще было бы сказать – мы пошли в билетную кассу поставить печати на билетах, и понаделать множество дырочек в них. Вот так сразу было бы понятно, а то…, закомпо…, да ну его, совсем язык сломаешь, пока выговоришь!
Но мы то с братишкой сразу поняли, почему это бабушку назначили старшей по команде, а не, допустим, меня, мужчину! Понятное дело – чтобы присматривать за нами, а не за вещами.
Чего за ними смотреть? У них же нет ног как у людей. Куда поставили или положили их, там они и будут находиться до скончания века! Во всяком случае, я так думаю.
Мы с братом сидели на чемоданах, и таращили глаза на всё, что вокруг нас происходило. А происходило много чего интересного.
По железнодорожным путям, а их на станции было несколько, туда и сюда, окутанный то дымом, то паром, посвистывая и погукивая, бегал маневровый паровозик «кукушка». Он подхватывал вагоны по одному, а то и по два-три сразу и, то увозил их куда-то, то сцеплял друг с другом, перетаскивая с одного пути на другой.
Он трудился, словно пчёлка собирающая нектар, и на наших глазах,