Школа богатырей. Алексей Кудесин
фыркнул, кто-то откровенно заржал, но Любимка глядел только на Ярополка. Тот хмурился, губы досадливо скривились, словно Любим переиграл его в чем-то важном.
– Придется тебя проучить по-настоящему. Расступись! Потребна воля для размаху…
Друзья тут же разошлись, с грохотом сдвинули лежаки и сундуки, отбросили оружейную стойку. Верзила бросил кулек с остатками ягод и наступил сапогом. Любимка даже глазом не повел. Сейчас для него существовал только противник.
Драться отрок умел. Да, он воспитывался в приюте при монастыре, и там его учили совсем другим жизненным ориентирам. Возлюби ближнего, не гневайся, не замышляй злого, но у сироты в жизни достаточно случаев, когда без кулаков не обойтись.
Любимку малыша – били все кому не лень. А чего не бить, коли за него заступиться некому? Да и мальчонка смешной – никогда не убегает, даже если возможность имеется, и взрослым про обидчиков ни гу-гу.
Когда стал взрослее, начал приглядываться к гридням, перенимать какие-то движения, приемы. Стал проситься на тяжелые работы, воды из колодца натаскать, на тот конец города сбегать, на колокольню влезть. В руках появилась сила, в теле ловкость, а в поединках – победы. С тех пор стал грозой местных пацанов. Даже парни постарше предпочитали не связываться "с этим бешеным".
Любимка прищурился, разглядывая супротивника. Наверняка Стойгнев учил своего сына бою с оружием. Благородные они не дерутся голыми руками. Это ниже их достоинства. "Тем лучше, – думал Любим. – Потому что у меня есть отработанная непобедимая методика".
Противники замерли друг напротив друга. Друзья Ярополка подбадривали его негромкими возгласами.
Любимка заорал страшно и ринулся вперед, занося руку в молодецком замахе. Да, это мало похоже на недавнее сражение богатырей. Зато не подвело ни разу.
Кулак пропорол воздух, Любимка вложил в удар весь свой вес. Он хоть и маленький, но после такого еще никто не устоял.
Но сегодня все пошло наперекосяк. Ярополк куда-то исчез. Ноги за что-то зацепились, в бок несильно, но очень обидно толкнули. Любимка замахал руками и с размаху ткнулся носом в пол. "Больно-то как!" На зубах заскрипел песок, глаза слезились то ли от пыли, то ли от обиды.
Вскочил, взъерошенный, злой. Ярополк стоит, как ни в чем не бывало, вид равнодушный, даже скучающий.
– Знаешь в чем твоя проблема? – проговорил спокойно. – Ты дрался с такими же, как ты, холопами. А холопа победить, даже врукопашную – раз плюнуть.
Он демонстративно собрал слюну и смачно сплюнул.
– Уберешь потом…
Любимка яростно всхрапнул: "Батенька не для того нас растит!" – и кинулся в атаку. Сколь ни старался, не попал ни разу, везде кулаки натыкаются на надежную защиту или уходят, не причинив вреда.
А потом рука сына воеводы выстрелила, как самострел. Любим не заметил движения, успел только чуть отклонить голову. Челюсть взорвалась болью, тело повело в сторону. Он попытался удержаться, да куда там, непослушное тело боком завалилось на ближайший лежак.
Вскочил так, словно его подкинули. Тело