Тёмные времена. Мария Владимировна Виноградова
Святой Орден и охотники занимались исключительно своими делами – то есть защищали простой люд от неизбежных опасностей. Стоило только кому-то переступить невидимую черту, как действия, направленные на попытки упрочить свое положение любой из фракций, жесткого пресекались – властям не нужны были тлеющие угли, которые могли бы быть раздуты в пожар бунта и недовольства, в королевстве. Что, впрочем, не мешало Святому Ордену бдительно приглядывать за Гильдией Охотников, въедливо выискивать поводы, а после и доказательства для обвинения в колдовстве или пособничестве тем же фейри. Здесь король оказывался бессилен – Орден действовал в рамках дозволенного, и бывали случаи, когда молчаливые дюжие братья появлялись в представительствах Гильдии, а после – исчезали некоторые из охотников: напрямую сталкиваться с их разъяренными товарищами и вступать в открытое противостояние с матерыми воинами, а порой и профессиональными убийцами, клирики побаивались.
– Господин Хеспер! – учтиво поздоровался с ним высокий стражник. – Давненько вас не было видно.
Мужчина кивнул в знак приветствия и промолчал, пристально рассматривая Инквизитора.
– Господин охотник, – произнес служитель, цепко оглядывая Хеса. – Спешьтесь, пожалуйста.
Молодой мужчина недовольно нахмурился, но, заметив виноватый взгляд стражников, легко соскользнул с лошади.
Инквизитор провел вдоль его тела сигнальным амулетом: тот светился безмятежно ровным зеленым светом. Священник слегка поклонился и посторонился, пропуская охотника в город. Мужчина, взяв коня под уздцы и бросив последний внимательный взгляд на Инквизитора, прошел в ворота.
– Господин! – искренне обрадовалась пожилая экономка, встречая хозяина двухэтажного каменного дома, массивного и довольно мрачного. – Проходите скорее, я вам сейчас ванную подготовлю.
– Здравствуй, Вьела, – поздоровался Хес. Голос его, прежде резкий и сухой, потеплел. – Будь так добра.
Через три часа мужчина, смыв с себя дорожную пыль, переодевшись и наскоро перекусив, подхватил тяжелую папку, скрепленную витыми застежками, повесил на пояс узорный кошель и, надев перевязь с простым мечом, вышел из дома, сказав напоследок:
– Вьела, я к Альву. Буду поздно, так что можешь меня не ждать, – дождавшись понимающего кивка от пожилой женщины, быстрыми шагами скрылся за углом.
Шел уверенно, прекрасно ориентируясь в переплетении плохо освещенных улочек, свивающихся в настоящий лабиринт. Личности, поджидающие беспечных или нетрезвых прохожих в темных переулках, замирали и затаивались в тенях, стоило им завидеть тускло блестевшую пряжку с гравировкой.
Полчаса спустя Хес, оказавшись в Ремесленном Квартале, остановился перед аккуратным домом, перед входом в который красовалась резная вывеска: молот и наковальня. Не колеблясь, прошел на задний двор, открыл калитку и, потрепав по голове радостно завилявшего хвостом сторожевого