Оружейник. Приговор судьи. Олег Шовкуненко
и дело меняющий свою силу электрический ток.
– Ты чего? – Леший удивленно вытаращился.
– Дальше нельзя, – я отдернул от приятеля руки и в тот же миг почувствовал облегчение.
– Почему нельзя?
– У него головы нет, – прохрипел я на выдохе.
– У кого? – до Загребельного доходило подозрительно туго.
– Очнись, дурак! У него!
Я хотел схватить Андрюху за рукав и развернуть к распростертому на земле телу, до которого мы не дошли всего каких-то семь-восемь шагов, да передумал. Хватит с меня этого проклятущего электрофореза. Так что все, на что я сподобился, было просто ткнуть стволом «калаша» в сторону трупа.
– Головы?
Подполковник ФСБ наконец очнулся от накатившего на него затмения. Загребельный развернулся к покойнику и стал внимательно, естественно, насколько это позволяло разделявшее нас расстояние и все еще не до конца рассеявшаяся грязно-желтая пелена, его изучать:
– Да, башки точно нет. И крови, между прочим, тоже. Тут ее уже целая лужа должна была натечь, – таковы были первые впечатления чекиста.
– Спеклась она, – я пояснил то, что понял практически сразу. – Ему сожгло голову. Вон гляди, все плечи и спина до самых лопаток обуглены.
Существо, которое мы разглядывали, а человеком его назвать язык как-то не поворачивался, лежало на животе, широко раскинув руки. Было оно одето в синие армейские трусы и дырявую, тоже армейскую майку-тельняшку. Вся эта нехитрая одежонка оказалась сплошь заляпана какими-то подозрительными темными пятнами и потеками. Явно не кровь, а что-то менее плотное, дающее после высыхания омерзительный жирный блеск.
Даже с такого расстояния было видно, что структура тела этого несчастного претерпела серьезные изменения. Грудная клетка невероятным образом сжалась, придав мужчине сходство с грушей. Руки и ноги превратились в тощие плети. Сквозь серую кожу на них отчетливо проступали длинные жгуты жил и крупные булдыжки суставов.
– Он тут совсем недолго лежит, – прервал мои наблюдения Леший. – Часов десять, может чуток поменьше.
– И ты бы рядом лег, кабы не я, – С Андрюхой явно творилось что-то неладное, а потому и соображал он как-то не очень… В связи с этим мне пришлось самолично «разжевывать» свою мысль: – Это он не сам себя так приложил. Долбануло его чем-то и, похоже, сверху.
Загребельный медленно поднял взгляд на ближайший из исполинских металлических скелетов, на вершине которого извивался и бился кокон малиново-алой плазмы.
– Думаешь оттуда? – подполковник кивнул в сторону зловеще выглядящего устройства.
– Скорее всего, – я пожал плечами. – Ты же не хочешь сказать, что тут пролетал вертолет из которого по этому бедолаге и пальнули?
– Как же тогда пройти? – Похоже, этот вопрос Леший задал самому себе, задал и тут же сам на него ответил: – Надо поглядеть как эта штука работает. Вблизи поглядеть. Так что я пожалуй пойду, а ты внимательно следи за тем, что будет происходить.
С этими словами