Катарсис. Сергей Сергеевич Федоров

      Как же мне дорог этот мир! Даже если я жалуюсь на него чуть ли не каждый день, – он прекрасен. Платонов точно описал его названием своего рассказа «Прекрасный и яростный». Все именно так. Каждый из нас – тот самый слепой машинист, мы дезориентированы, но наступит момент, когда Создатель протянет нам свои руки и разрешит самостоятельно вести тот самый паровоз до Тулумбеева, и тогда мы увидим весь свет этого бытия таким, каким не видели прежде. А пока что мы все – путники в ночной тиши своей Вселенной.

      10

      Огни ночного города становились все ближе. Мы были почти у цели, еще немного – и я вновь смогу увидеть ее глаза. Не знаю, чем Николь меня цепляла, но в итоге у нее отлично это получалось.

      – Букет не забудь взять, романтик! – с иронией произнес водитель, словно читая мои мысли.

      Вначале я смутился и попытался сделать вид, что не понимаю, о чем водитель говорит, но затем спросил у него, где можно купить цветы в такое время.

      – Найдем.

      При выборе цветов я, конечно, предпочитал банальные розы. Последний такой букет я дарил своей бывшей пассии в знак примирения после крупной ссоры. Помню, как нес его, словно школьник первой учительнице на линейку. Не понимаю: как у людей хватает смелости нести букеты по улице? Цветы – это что-то личное, по крайней мере, для меня. Но те или иные обстоятельства временами подталкивали меня к подобным действиям. Дарить цветы – это что-то запретное. Тихонько класть их на подушку женщины, пока она еще спит, и затем, не дожидаясь ее пробуждения, уходить на работу.

      Выбрав букет красных роз, я отправился в сторону подъезда. Время было около пяти часов утра, город еще крепко спал, а я подбирал код к домофону, словно ключ к сердцу Николь. Я, равно как и она, творил историю пусть маленькой и короткой, но настоящей жизни. Мои пальцы аккуратно нажали на три кнопки, и через пару секунд раздался длинный сигнал, означающий, что код введен верно.

      Медленными шагами я поднимался все выше и выше, пока не почувствовал взгляд на себе. Подняв голову, я увидел ее прекрасный образ. В полумраке он выглядел просто волшебно: тень падала на лицо и в то же время оставляла немного света, тем самым олицетворяя ее женскую сущность. С одной стороны, я видел творение Божье, нечто светлое, загадочное, милое, с другой стороны – демоническую сущность, ведь за этой загадкой таилось нечто коварное, то, что с милой улыбкой наденет на твою шею петлю и, мило улыбаясь, крепко ее затянет, не почувствовав даже капли сожаления. Внутри каждой женщины живет свой рай и ад, которые прекрасно гармонируют между собой, пока один из таких, как я, не нарушит данный баланс.

      Протянув