Имя нам легион. Часть 1. Чертово болото. Иван VeganaMaia Вологдин
заброшенной, давно не хоженой, покинутой – блёклая и вялая трава густо покрывала поверхность просеки и лишь еле видимые, небольшие углубления древней колеи, показали Копылову истинное предназначение старой просеки.
В воздухе на интуитивном уровне чувствовалось легкое напряжение. Спустя несколько минут бесцельной ходьбы, несколько раз изменив направление движения вместе с петляющей дорогой, Денис обнаружил его источник. Из-за очередного поворота показался небольшой отряд в семь измученных белогвардейцев, облаченных в измятую, грязную, потасканную форсу.
Отряд быстро шёл вперед и по взопревшей, побелевшей от пота, ткани бледно-зелёных гимнастерок и натужному, прерывистому дыханию бойцов, Копылов понял, что представители данного подразделения давно находятся на пределе физических возможностей человека
Хорошо знающий историю, начитанный Копылов легко идентифицировал принадлежность бойцов и ни за что бы в жизни ни с чем не спутал красные, казачьи фуражки и погоны, характерные нашивки на рукавах и синие, широкие шаровары, заправленные в грязные, кирзовые сапоги, с формой любого другого времени.
Судя по местности и исторической принадлежности незнакомых людей, на момент сна Россию терзала и рвала на части страшная, Гражданская война, а перед взором Дениса терпел бедствие небольшой отряд белогвардейцев.
Обеспокоенные люди, беспрестанно оглядываясь, стараясь неслышно ступать по предательски чавкающей почве, явно пытаясь уйти от погони, шумевшей неподалеку. Время от времени тишину леса пронзал раскатистый выстрел и гортанный крик невидимых преследователей.
Судя по пальбе, семь бойцов русской армии были не единственными белогвардейцами, кто пытался скрыться от классового гнева вездесущих, красных воинов октября.
Получалось плохо – продвижению отряда мешал тяжелораненный боец, которого приходилось нести на самодельных носилках, наскоро собранных из неотесанных лесин и привязанного к ним плаща.
Не зная бойцов окруженного отряда, оставаясь для них лишь невидимой тенью будущего, Денис чуть ли не кожей почувствовал обреченное состояние уставших гвардейцев.
– Павел Сергеевич! Не уйдем мы. Надо бой принять! – обладатель черных, густых усов и бакенбардов, усталый и грузный мужчина опустился на почву, вытряхивая из прохудившегося сапога вездесущую жижу распутицы, – в болото мы идем ко всем чертям
– Р-разговорчики отставить! – стройный, худосочный Павел, к которому обращался усач, оказался моложавым, утонченным мужчиной лет тридцати от роду, с горящими гневом, ясными голубыми глазами. Он на корню пресек предложение своего подчиненного, чем показал свой непоколебимый авторитет, который не пошатнула даже столь бедственная ситуация.
Хоть его мундир внешне не выделялся среди других бойцов, чувствовалось, что этот благородный, смелый человек явно был главным в гибнущем подразделении.
Браво, на свой лад, растягивая букву «р» в своей речи начальник отряда, импульсивно